Имперская идея в Великобритании (вторая половина XIX в.)

Противоречия в первую очередь в колониальной сфере отделяли Великобританию от Франции. Не без основания подозревая французов в стремлении установить контроль над Средиземноморьем и Северной Африкой, англичане встречали конкуренцию с их стороны и в Западной Африке, и в Юго-Восточной Азии. Но наиболее острой проблемой англо-французских взаимоотношений являлся Египет. Британцы высоко оценивали успехи британских администраторов во главе с лордом Кромером в процессе реформирования египетской экономики в конце 1870 – начале 1880-х гг.[157] Об этом свидетельствуют многочисленные публикации в лондонской прессе и популярность исследований, авторами которых являлись лорд Кромер, А. Милнер и другие представители египетской администрации. В то же время многочисленные попытки французов опротестовать британское «опекунство» над этой страной вызывали негодование общественности. В британской прессе традиционно низко оценивались способности и достижения французов в колониальной сфере[158].

Практически не имевшая заокеанских владений и поглощенная планами выстраивания антифранцузских блоков, Германия поначалу не казалась опасной соперницей в колониальной гонке. Британские политики оправдывали немецкий экспансионизм ограниченностью территории страны для проживания нации. Однако уже в конце XIX в. начали раздаваться пока еще разрозненные предупреждения о том, что Германия впоследствии окажется более серьезным противником, нежели «традиционные враги» – Франция и Россия. Интересы Великобритании и Германии начали сталкиваться в самых различных точках земного шара. В 1890-х гг. экспансионизм немецкой политики стал очевидным, немцы активизировали проникновение в Восточную Африку, стали проявлять повышенный интерес к южноафриканским республикам, вступили в борьбу за Самоа. Реакцией на эти события стала резкая анонимная статья в британском журнале «Субботнее обозрение», в которой утверждалось, что целью британской политики должно стать противодействие Германии. Проводя параллели с историей древнего Рима, автор закончил статью словами: «Германия должна быть уничтожена»[159].

В обстановке ускорившегося раздела мира сохранение британских интересов и влияния мотивы стратегического характера играли значительную роль в стимулировании дальнейшей экспансии. Бесспорным приоритетом стратегических расчетов являлась оборона Индии, подразумевавшая контроль над основными маршрутами к «жемчужине британской короны»[160]. В этом аспекте необходимым считалось сохранение под английским влиянием зоны Суэцкого канала, при помощи которого перевозка любых товаров в Индию и прилегающие страны значительно ускорялась. Одновременно важное место в системе колониальных владений Великобритании имели южноафриканские колонии, находившиеся под британским контролем с 1795 г. В первой половине через южную оконечность Африки, мыс Доброй Надежды, пролегал основной торговый путь в Британскую Индию. И даже после начала использования Суэцкого канала в 1870-х гг., важнейшим элементом военной стратегии Великобритании оставалось сохранение контроля над южноафриканскими владениями, обеспечивавшими доступ к Индии в случае военных действий на севере Африки. Поэтому, как отмечал Ч. Дилк, «ни одно место на земле не является для нас более важным, чем мыс Доброй Надежды»[161]. Немаловажное значение имели и перевалочные базы на пути к Индии – Маврикий, Цейлон, Аден, Кипр, Мальта. Значительной составляющей Британской империи в середине XIX в. были ее средиземноморские владения. На входе в Средиземное море находился Гибралтар, британская колония с 1713 г., имевший удобную бухту для стоянки британского флота. Однако еще большее значение имел укрепленный гарнизон на Мальте, откуда британские корабли могли добираться до восточных стран Средиземноморья за 7—10 дней.

Посредством своих колониальных владений в Западном полушарии Великобритания имела возможность как доминировать в Атлантическом океане, так и развивать торговлю с государствами Латинской Америки. Бермудские, Багамские, Виргинские, Каймановы острова составляли систему торговых и военных баз Британии в регионе. На Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии интерес британских торговцев был в первую очередь прикован к необъятным просторам потенциального рынка Китая. Здесь важнейшим форпостом стал Сингапур, британская колония с 1819 г., а также Гонконг, полученный в 1841 г. в результате первой из «опиумных» войн XIX в. Таким образом, под контролем Великобритании должны были оставаться важнейшие маршруты империи: пути из Англии в Австралию, Азию, Канаду и Южную Америку, на Дальний Восток.