Имперские игры

Тайны «мадридского двора»? О нет, скорее уж двора ричмондского, поскольку именно американский посол то и дело встречался с Бисмарком, обосновывая эти встречи подготовкой к заключению очередного торгового договора между Пруссией и американской империей. Хотя все умные люди и тем более дипломаты понимали настоящую суть таких договоров. Империя продавала оружие, причём продавала дорого, а ещё исключительно тем, в ком видела пользу для своих интересов. К примеру, та же Франция, представители военного министерства которой пожелали приобрести пробную партию многозарядных винтовок, пистолетов и пулеметов, получила в ответ кукиш с маслом, пусть и на золотой тарелочке в виде слов о временных проблемах и обещании «как только, так и сразу».

Таким образом молодая и хищная империя недвусмысленно намекала, что оружие будет поставляться лишь союзникам и тем, кого хотя видеть в данной категории, но никак не всем подряд. И дело тут совсем не в деньгах, благо Калифорния, прииски близ мормонского Дезерета, в иных местах, а также доля в золотых приисках Аляски накачивала средствами растущий организм Америки, заодно с доходами от хлопка и иных товаров. Пусть большая часть в казне не задерживалась, уходя на развитие железных дорог, верфей, да и вообще промышленности, на голодном пайке в Ричмонде не сидели. К немалому сожалению собственно Горчакова.

Возвращаясь же к прусско-датским делам, можно было сказать одно – в Берлине оценили как новое оружие, так и вежливые советы относительно того, как быстро и наиболее эффективно закончить «экзекуцию над Данией», вместе с тем избежав нежелательных в силу склонности поддержать именно проигрывающую сторону посреднических усилий Британии и особенно Франции. Отсюда и нежелание перемирия, и рвущиеся вперёд прусские войска, занимающие чуть не всю Ютландию, и отсутствие попыток слабого прусского флота тягаться с куда более сильным датским и… много чего ещё. Всё ради того, чтобы король Дании не предлагал перемирие, но взмолился о мире чуть ли не на любых условиях. Железо и кровь, всё верно.

Когда же случилось то самое событие, а именно тоскливый королевский крик, обращённый уже не в сторону Лондона и Парижа, а в направлении Санкт-Петербурга. Ричмонда и Мадрида – только тогда прусская военная машина, изрядно заржавевшая со времени Фридриха Великого и толком не восстанавливаемая, особенно после Наполеоновских войн, начала останавливаться. Австрийские же войска тут были явно на вторых ролях, пусть и пытались пыжиться, словно птица-павлин. Отсталость в вооружении, устаревшие тактические приёмы, косность генералитета… Сами австрияки этого не осознавали из-за того, что противник был откровенно слаб, особенно числом, но дальновидные люди видели, осознавали, делали выводы.

Итог войны? Может Бисмарк проявил умеренность сам по себе, может не хотел возни с исконно датскими провинциями, но от Дании планировалось оторвать лишь Шлезвиг, Голштейн и Лауэнбург – те земли, где доля немецкого населения была весьма ощутимой. Коренные же датские земли… визгу много, а шерсти мало. Под «визгом» Горчаков подразумевал уже действительно сильное возмущение симпатизирующих Дании стран. Ну а «шерсть» - это выгода не только материальная, но и политическая. Что Австрия, что Пруссия стремились показать себя объединителями германского народа под единой властью, а потому смешивать войну освободительную и классическую захватническую не стоило.

Куда интереснее был вопрос раздела полученной – ладно, почти полученной – добычи.Что Шлезвиг, что Голштейн, что Лауэнбург – все эти владения были отделены от Австрии, причём территорией именно Пруссии. Зная же Бисмарка, собственного по существу ученика, русский канцлер не сомневался, что тот и сам не будет содействовать Австрии, и королю Вильгельму не даст, тем самым увеличивая напряженность между как бы союзниками, а на деле ярыми соперниками в деле объединения Германии.