Имперский граф

Как ни странно, брат к такой растинской глупости отнёсся спокойно, только плечами пожал в ответ на высказанное ею удивление. А на слова, кажется, Торма, что теперь можно и не идти дальше, раз получили таких заложников, ответил в своём духе: "А если их папаши скажут, что солдат на маршалов не меняют? Не ищите лёгких путей."

Армия графа ри,Шотела разделилась на десятки колонн, которые, словно загонщики при охоте на зверя, пошли широким фронтом по землям республики.

Держать голубятни с почтовыми голубями для связи со столицей было бы откровенно ненужным излишеством - голубей использовали для отправки сообщений на большие расстояния. Так что, главными задачами в походе были высокая скорость движения и перехват возможных беглецов в Растин.

Уля ехала на левом фланге армии с Ритой, которая постоянно сверялась со схемой, которую нарисовал на куске козлиной кожи Агрий, и, иногда лично, иногда с помощью посыльных, корректировала движение своих егерей и направления для идущих следом гвардейцев Шереза.

Естественно, Уля изначально планировала ехать вместе с Нечаем. Тот, с тремя десятками своих ниндзя, изображавших из себя, кто-то пустившихся в путь поселенцев из Бирмана, кто-то торговцев из западных провинций Винора, отправившихся закупаться в Растине специями и хлопковыми тканями, вёл передовую разведку. Олег, узнав о её планах, только кортко буркнул: "Нечего тебе на передовой пока делать. Поедешь с егерями, на левом фланге."

Давно уже отвыкшая о чём-то с братом спорить - бесполезное занятие, только время тратить и нервы себе портить, Уля примкнула к егерям, правда, добившись места впереди, рядом с Ритой.

- Что-то мне рожа этого мужика не нравится, да и одет он слишком богато, - сказала Рита, имея в виду молодого мужчину, которого парный патруль егерей прихватил на самом краю деревни, всех жителей которой, кого словами и угрозами, кого пинками и плетьми, загнали в центральные дома, - Слышь, ты что не понял, что не надо на улицу выходить? - обратилась она к схваченному, когда один из егерей, не слезая с седла, подогнал его к ней, - И вообще, ты кто? На крестьянина не сильно похож.

- Я тут проездом был, - голос у мужчины дрожал, а глаза бегали, - Я простой сапожник. Хотел в любой дом попроситься, чтобы там остаться до завтрашнего утра.

- А чего проситься-то? - наигранно удивилась Рита, - Вон же дома, - она показала плёткой в сторону центра деревни, - Сказали всем там находиться до вечера. Чего непонятного? Или, скажешь, что не слышал?

В этот момент из-за того ряда домов, за которые пытался убежать этот, якобы, сапожник, показалась второй егерь. Девушка привязала к своему седлу на повод двух хороших коней, один из которых был нагружен средних размеров тюком.

- Госпожа полковник, - обратилась егерь к Рите, - Похоже, что это его. Там, чуть дальше, возле коновязи были. Придурок хотел сбежать. И не сапожник он, а сборщик. Тут кожи, которые деревенские делали, - она показала на тюк.

По тому, как побледнел мужчина, всем стало ясно, что егерь попала в точку.

- Понятно, - вздохнула Рита, - Оставайтесь вдвоём здесь, смотрите, чтобы и другие не разбежались. Кто попытается - рубите. Как гвардейцы подойдут, покажете им, где тут нормальные колодцы и поилки, и догоняйте нас.

- А с этим что? - спросил начальник патруля.

- Повесить, - не раздумывая приказала Рита.

Наказание, назначенное Ритой, Уля не посчитала слишком суровым. У этого мужчины была полная возможность выполнить требование оставаться в одном из домов с крестьянами до вечера, и потом уехать хоть на все четыре стороны.

Что его подвигло на попытку сбежать в Растин - патриотизм или жадность до награды, роли не играло. Он решил рискнуть и получил то, что должно.

По мере продвижения к югу, рощи встречались всё реже, а поля, которые уже начали засевать, становились всё шире.

К большой роще в одиннадцати лигах к северу от Коленда, армия графа ри,Шотела подошла к вечеру второго, после выхода от Юнгера, дня.

Колонны полков, которые всё это время шли, словно растопыренные в стороны пальцы, снова собрались в кулак.

В сопровождении одной только Лолиты, Уля скакала к небольшому пригорку, где был поднят флаг графства Шотел, вдоль прибывавших в лагерь задержавшихся на марше ротных колонн третьего пехотного полка Кабрины Тувал.

Сама баронесса, ругаясь нецензурной бранью, отчитывала двух поникших капитанов, даже не пытавшихся что-то сказать в своё оправдание.

- Уля, подожди, - крикнула Кабрина, увидев проезжавшую мимо хозроты её полка виконтессу, - Ты в штаб армии? Сейчас вместе поедем, - сказала она ей и закончила выволочку капитанам, - Найдите своего комбата и ждите меня с совещания здесь.

Солдаты, как и на марше, лагеря для долговременной стоянки не разбивали и костров не разводили. Хотя офицеры пока молчали насчёт завтрашнего дня, то, что завтра предстоит бой, наверное, знала даже любая лошадь в обозе.

- Что у тебя случилось? - поинтересовалась Уля.

- Дебилы у меня случились, - досадливо отозвалась баронесса, - Блин, грамотные, храбрые офицеры, а иногда ведут себя словно мальчишки.