Имперский колдун

Не удостоившись ответа, вышел в дверь, ведущую в жилую часть дома, и со всех ног кинулся в сад. Нашел Анару, копающуюся в земле, Дарана, катящего тележку с навозом, купленным у соседей за медяк и пожелания долгого поноса («сосед жадина!»), быстро объяснил ситуацию, сказал, что должен сделать мальчишка, и через пару минут уже бежал к себе в комнату, за Асмунгом.

* * *

В карете пахло богатством. Кожаные диваны кремового цвета с золочеными или золотыми заклепками, тисненая кожа на стенках повозки, подбитая такими же золотыми гвоздями, запах благовоний и чего-то неуловимого, сладкого, будто хозяин повозки только что вез кучу сладких фруктовых плюшек и этот запах так и не выветрился из полости кареты.

Вокруг кареты ехали четверо всадников, надо понимать – охрана. От кого они собирались охранять хозяина, Илару было неизвестно, да и неинтересно. Сделать бы свое дело и домой – от кислой, мрачной рожи богача молоко могло скваситься. Неизвестно, какие у него проблемы, но такая рожа может быть только от серьезных неприятностей, решил Илар. И лучше не знать, от каких. Целее будешь.

Ехать пришлось около часа. Задерживали возчики, запрудившие центральные улицы так, что проехать не было никакой возможности. Они все будто спятили – вопили, матерились, брызгали слюной, обвиняя друг друга во всевозможных грехах. Илар не удивился, такое бывало каждый день вечером, когда припозднившиеся, как обычно, возчики рвались домой, собравшись в дорогу все разом, в одно и то же время. Возчики обслуживали купеческий квартал и все три рынка, расположенные по кольцу вокруг этого самого квартала.

Хозяин кареты воспринимал внешнюю суету спокойно, молча, и только на лице его застыла маска брезгливой неприязни ко всему миру. Илар от нечего делать тихонько разглядывал своего заказчика и пришел к неожиданному выводу: этот человек хотел показать себя более богатым и важным, чем был в действительности. Почему? Нет дорогих украшений, которые в «ранге положенности» носят все богатые дворяне.

Когда Илар был во дворце, он удивился количеству ценностей, нанизанных на шеи и костюмы придворных. Кроме того, бывший гвардеец во время путешествия к столице довольно много рассказал ему про обычаи элиты империи, и вот теперь то, что видел Илар, совсем не соответствовало тому, что, казалось, должно быть.

Разительным был контраст между богатой, ухоженной, очень дорогой каретой и тем, как одет заказчик. Он выглядел как купец средней руки, а не как богач, каким себя представлял. Кроме отсутствия драгоценностей, это доказывал слегка потертый костюм, сшитый из дорогой ткани, но уже слегка обветшалый, сапоги – не новые, простого покроя. Видно было, что этот человек когда-то и вправду был очень богат и влиятелен, но вот сейчас… сейчас у него тяжелые времена.

Дом соответствовал своему хозяину. Огромный, массивный, украшенный фигурками драконов и неведомых существ. Архитектор, похоже, перед проектированием принял порцию дурмана – а как иначе объяснить наличие у статуи змеи человеческих ног или головы птицы? Такое можно придумать только после приема особенно качественного дурмана, дающего объемные, цветные картинки. Илар не пробовал этого опасного вещества, но рассказов о нем наслушался более чем достаточно – в городе дурманщиков было довольно много.

У ворот встретил привратник, седой вояка с мечом на поясе и недобрым взглядом прищуренных глаз. Вояка отворил калитку, в которую и прошли хозяин поместья с охранниками и колдун, сжавший рукой вещмешок, висящий на плече.

Илар вцепился в лямку вещмешка так, будто кто-то тут же набросится и попытается отнять лежавшее там «сокровище». Впрочем, именно сокровище, ведь Асмунг содержал заклинания и пояснения колдуна, составлявшего книгу на протяжении нескольких сотен лет! Кстати сказать, Илар уже начал писать свой личный Асмунг – по настоянию Леганы. Каждый волшебник должен иметь свою книгу, это неписаный закон. Да и какой прок Илару от чужих пояснений, когда заклинания, содержащиеся в Асмунге старого Герезарда, срабатывали в точности до наоборот или вообще давали непредсказуемый результат.

Солнце почти закатилось, и в отблесках последних лучей дом казался еще более темным и каким-то зловещим, давящим, похожим на огромный склеп. Впрочем, Илару это привиделось – так на него подействовало общение с угрюмым клиентом. Возможно, что каждый, кто имел «счастье» общаться с этим типом, тут же впадал в угнетенное состояние духа, словно у него украли кошелек с серебром или он сломал ногу, свалившись в придорожную канаву, полную нечистот.

Под ногами похрустывала каменная крошка, наводя на мысли об ореховом печенье и кружке горячего травяного отвара, и у Илара внезапно заурчало в животе – святотатственный звук нарушил торжественность момента.