Имперский колдун

– Ну вот и все, колдун! – устало сказал заказчик, пнув железную дверь ногой. – Слушай меня внимательно. Теперь твоя судьба в твоих руках. У меня есть много возможностей выкурить тебя из склепа, например – обложить его дровами и жарить тебя, как курицу. Или пробить стену – не сразу, но пробить, не такая уж она и толстая, это не крепость. А тогда я закую тебя в цепи, и ты все равно прикажешь мамаше показать, где сокровища. Но ты при этом еще будешь сильно мучиться. Я сделаю то же, что мне пришлось сделать с бабушкой, – отрублю тебе ноги и руку. Если выйдешь сам, заставишь ее показать на сундучок, то уйдешь своими ногами. Живой. Без денег, но живой. И я обещаю не преследовать тебя за твое хамство.

Глава 5

«Итак, что я сейчас имею – полный склеп покойников, железная дверь, за ней обрубок мумии, беснующиеся негодяи и… и все? Маловато! Итак, что делать? Вызвать жиздра? Ну – появится, и что? Он разнесет склеп и мое любимое тело на кусочки. А может, и не разнесет?

Что-то не хочется проверять… мне достаточно одного обломка стены, чтобы башка превратилась в блин.

«Большой Пэ»? Ну-у… да, можно. А толку? Ну залягут они, проблюются, попугаются маленько, но только их хозяин явно не из тех, чтобы пугаться здоровенной задницы! Да и в охранниках отчаянные ребята есть… пробежать мимо них не успею, схватят. А если схватят – церемониться не будут.

Так, что у меня еще в запасе? А ничего! Даже меньше, чем ничего, – я не могу загрузить остальные заклинания! Света нет! В темноте – какой Асмунг? Читать-то не могу. Да и заклинаний боевых у меня раз, два и обчелся… эх, говорила мне Легана – работай, учись! А я что? А я с Аной валялся… да в грядках ковырялся! Болван, одно слово – болван! Сейчас бы жахнул по ним каким-нибудь градом или шарахнул молнией – есть же такие заклинания! Град действует не напрямую, не сразу на объект, потому против него амулеты бесполезны.

И мертвяков здешних поднять не могу – а если заклинание не сработает? Да они меня порвут! На кусочки порвут! Вот все-таки я дурак… позарился на награду, согласился. Надо было послать его по адресу… туда, куда… м-да. Хреновенькие делишки, как говорит Даран. Даран, Даранчик, где ты? На тебя надежда… да на чудо…»

* * *

– Есть! Знаю! – Даран ворвался в лавку, где сидели Легана и Анара, упал на стул и несколько секунд не мог ничего сказать. Его русые волосы упали на лоб, и Легана внезапно подумала, что парнишку надо уже подстричь – скоро глаз не будет видно.

«А может, лучше завязать волосы шнурком? Сделать воинский хвост? Нет, рано пока. Вся мелкота бегает остриженная попроще. И ему надо хвостик остричь – слишком вызывающе».

– На-ка, попей! – Легана подала мальчишке ковш с темным напитком, похожим на пиво; Устама варила его из хлеба и настаивала в подвале, пока тот не начинал щипать язык колючими пузырьками. – Попил? Рассказывай.

– Я заметил, куда его отвезли! – заговорщицки пригнулся Даран, оглянувшись по сторонам, будто боясь, что его услышат. Легана мысленно усмехнулась, но виду не подала, что подсмеивается над мальчишкой, – пусть играет в разведчиков, хуже не будет.

– И куда же? – ровным голосом продолжила она, размалывая в ступке семена какой-то травы, дающие резкий пряный аромат. Пестик мерно стучал, и этот звук завораживал, успокаивая нервы. А нервничать было от чего…

– Большое поместье! Идти с полчаса! Они медленно ехали – там улицы все возчики запрудили, не проехать! Я хотел сзади запрыгнуть, а этот… возчик заметил, так стегнул кнутом – аж кровь выступила! Болит – сил нет! Гадина!

– Сними! Скорее сними рубаху! – всплеснула руками Анара. – Ох ты… вот негодяй! Разве можно так маленького?! А если бы в глаз?! Сейчас, сейчас, миленький! Сейчас я тебя мазью!

Девушка заторопилась, снимая с полки кувшинчик с едкой пахучей мазью, а Легана укоризненно покачала головой:

– Ты, конечно, герой, но зачем ругаться? Ведь обещал же! Ты теперь воспитанный мальчик, и такие выражения?

– Прости, тетя Легана, – вздохнул Даран, – очень уж больно! Гад какой… знал я одного такого – грузчик у нас был. Как ни увидит меня – тут же щипнет, толкнет или ударит. Я весь в синяках ходил! Думал, думал – что с ним сделать? А потом как-то привезли товар, а он разгружал, я изловчился и спер кувшин с дорогим симпельским вином. И отнес к нему в комнату. Никто не видел – я ловко все проделал! А потом хватились – недостача! Кто разгружал? Идрус! А ну-ка, пошарим у него в комнате! Вот оно, вино-то! Побили его и выгнали! Кто меня обидит – долго не проживет! И до возчика доберусь!

– Верю, – хмыкнула Легана, – коварный мститель. Злой, как три кукунзы!

– Ай! Больно! Ай-яй! – Даран завопил от неожиданности, когда Анара приложила едкую мазь, но под насмешливым взглядом шаманки замолчал и лишь глотал слезы, непроизвольно лившиеся из глаз быстрыми ручейками. Потом облегченно вздохнул:

– Все… почти не болит… какая ты молодец, Аночка! Если Илар тебя прогонит, я на тебе женюсь! Лучше тебя жены быть не может!

– Это почему же? – прыснула со смеху Анара.