Имперский престол (СИ)

— … И я прошу вас, владыки, быть друг другу терпимее, помнить, что никто, кроме самих православных, нам не поможет. Российская империя готова вспомоществовать православию в меру своих сил, а силы эти Господь дарует нам… — двумя днями ранее, до начала Собора, под сводами Грановитой палаты звучала моя речь.

Для того, чтобы было услышано каждое слово, пришлось выяснять позиции церковных иерархов заранее, а после заниматься сведением всех мнений в некоторое подобие единого. Это было не то, чтобы сложно, а почти невозможно. Мое выступление обходило многие противоречивые моменты, чтобы иметь возможность прозвучать и начать Собор, но не закончить его сразу же после вспыхнувших споров.

Богослужение в Александрии и Москве отличались сильно, Константинопольская церковь пыталась претендовать на истину в последней инстанции, отвергая любые вероятные изменения, навязывая свое видение системы православия. Между тем, Кирилл, Александрийский патриарх, пробовал продавливать и свое понимание будущего Православного мира, намекая, все же страшась говорить в полный голос, на то, что именно он такой-сякой и есть главная фигура в православии.

Нельзя сказать, что Гермоген стушевался. О, нет! Этот русский хищник в рясе год готовился к жесткой битве, скорее преувеличивая роль и важность других иерархов. Молодая русская патриархия, словно возмужавший воин, была готова драться со стариками-ветеранами. Гермоген отстаивал свою позицию, при этом весьма устойчивую, основанную и на финансировании и на том, что Россия — единственная сильная православная держава, способная политически поддерживать восточное христианство. Он тут хозяин… Ну или я, конечно! Это русское государство готово содержать и строить храмы, помогать серебром другим церквям, снабжать свечами и церковной утварью. И понятно, что ни о каких деньгах и в целом помощи не может идти речь, если Москва не станет православным центром.

И будь у этих стариков реальный политический вес, стабильная финансовая и материальная база, то молодому воину ничего не светило, но православие сильно ослабло под пятой султанов. А тот факт, что православные церкви не имеют собственного высшего учебного заведения сильно снижает оборону при продолжающемся наступлении католицизма, проявляющемся больше в униатских проектах.

Нельзя говорить о том, что все правители Османской империи вели столь ущербную политику по отношению к православию, как это делает молодой султан Ахмед. Патриархи в Константинополе полностью подчинялись правителям и проводили согласованную политику, упоминая в своих молитвах султана, за что получали возможность проповедовать и вообще существовать. Но увеличение налогов, берущихся с православной церкви в Османской империи, сильно снизило роль и значение Константинопольского патриарха Неофита II [в РИ его роль станет столь смехотворной, что «прозревшему» султану придется приглашать на патриарший стол именно Кирилла Александрийского, как самого авторитетного иерарха всего православного мира].

— … Я предлагаю вам поддержку и помощь. Деньги, свечи, церковная утварь, чаши, иконы, книги — все это можно и нужно создавать тут, в России, единственной православной стране, которая не под пятой иноверцев. И средства на это будут. И я хочу, чтобы вы рассмотрели еще один важный вопрос: почему для хорошего образования православному иерарху нужно ехать к латинянам? И привозить оттуда латинскую ересь? Есть Россия, где можно и нужно создать духовную академию, семинарию, школы. Тут взращивать своих умных и грамотных священников, чтобы те имели ответы на любые вопросы и могли утереть нос и латинянам… — моя речь становилась все более эмоциональной.

А как тут без эмоций, когда половина священников элементарно не умеют читать и писать? Как можно при собственном невежестве соперничать с католичеством, даже при условии обличения некоторых его преступных деяний, как то: римские папы-мамы, индульгенции, продажи реликвий, не являвшимися на самом деле таковыми, или даже поклонение Сатане? И как можно проводить собственную политику в православном мире, без оглядки на католиков, если большая часть высших православных иерархов постигала науки в Риме?

Так что необходима православная духовная академия, целый образовательный комплекс с книгопечатанием, исследованием истории, библиотеками. Тут же общежития, стажировки, дискуссионные площадки, повышение квалификации.

И для открытия такого учебно-исследовательского заведения были, кроме озвученных, еще причины. Так, лидерство в православном мире позволит рассчитывать на некоторое влияние в христианской среде Османской империи. «Греческий проект», заключавшийся в создании условий для восстания православного населения в Греции и других христианских регионов, подконтрольных султану, был не так уж и глуп.