Импориум 2. Мрачные Тени

Землетрясения то с большой, то с меньшей силой продолжались в течение месяца, порой были дни, когда наступала такая пронзительная тишина, что резало слух, а порой трясло так, что рушились стены, осыпались дома, под ногами расходилась земля. В один из самых чёрных дней по границе соприкосновения низины и подножья холма образовалась трещина. Насколько глубокая? Никому не известно. Разве только тому, кто сорвался и слетал в неё. Кажется, что там нет конца, открывается то самое загадочное дно мира.

Инрурум с потерями, но выстоял, хотя срок его эксплуатации, должно быть снизился в несколько раз.

Когда земля успокоилась люди массово побежали из поселения. Потерялась, растряслась вера в завтрашнее светлое утро. Они быстро собирали чемоданы, грузили огромные прицепы, которые нельзя было сдвинуть с места. В эти дни на улицах царила суета, поднимались панические настроения. Хорошо известный для каждого мотив кошмарного сна. Случалось, среди гружёных повозок вспыхивали конфликты, разгорались ссоры. Зачастую в руках одних сверкали ножи, в руках других стволы, третьи же руки закрывали порванные животы. Животные страхи толкают к самому краю. Когда ты изначально стоишь у пропасти, упасть становится очень просто. А отстать от основной волны переселенцев – значит навсегда остаться в пустом мире, где отныне место будет только для одиночества.

Из закрытых источников известно, побежали почти все, немногие выглядывали из окон вслед уходящей толпе. Но покинуть края Поэрума будет дано лишь единицам. Далее идёт информация, полученная из уст того, кто решил остаться в тени с надвинутой на глаза непроницаемой шляпой. Он будет редко поднимать голову и смотреть через чёрные очки.

Лишь те, у кого был транспорт, руль в руках, педаль под ногами, смогли вырваться вперёд и спастись. Им кричали вслед, бросались под колёса, кидались камнями и даже стреляли. Тяжёлые пули остановили немногих.

Оставшиеся поселенцы шли недели, по дороге у которой всего три направления: вперёд, назад и в пропасть. До поры, пока окончательно не оставили силы, тянули свои тяжёлые повозки. Под зноем солнца, холодными ночами, они окутывали пожитки одеялами, завязывали брезент на узелок и там же крепили маленькое накарябанное письмецо, где просили милости у прохожих, умоляли ни трогать, ни красть, что они непременно вернуться, обязательно заберут. Писали своё имя и благодарственные слова за понимание. Порой ещё крепили фотографии детей или сразу всей семьи. Затем дорогое сердцу оставляли вдоль дороги. Вещи теряли свою ценность, цифры в чеках переставали иметь значение. Новая дорогостоящая техника, редкие картины бросались в грязь. Дальше вместе с измотанными людьми следовала только еда и вода. А как оказалось, банки тушёнки быстро расходуются, а бутылки почти мгновенно пустеют.

Их труд и старания не должны были остаться на дороге. Обязательно преодолели бы всё, прошагали через многочисленные магистрали. И без того уже столько километров дорог за спиной. Но оказывается стёртые до крови стопы не единственное испытание на пути, есть ещё одно для него мало терпения, выносливости, стиснутых до скрипа зубов. Запертые ворота требовали специального пропуска. Эта созданная режимом Городов несправедливость всю жизнь их лишала образования, еды, культурных мероприятий, чести, достоинства, гордо поднятой головы, а теперь забрать решила и жизнь. Массивные и огромные, вмонтированные прямо в скале врата не обойти. А пройти через них смогли только те, жизнь которым подарила высокое социальное свидетельство, таких среди беженцев уже не оставалось.

На пути из Инрурума встретилось много ворот, но запертыми оказались лишь последние.

Говорится, что некоторые полезли на скалу, падали и разбивались. Ещё говорится, что некоторые облазили ворота над пропастью, срывались и улетали в бездну. Многие из беженцев направились в обратный путь, но там уже поджидали голод и жажда. Прочие остались у ворот в ожидании чуда, но в мёртвой пустыне чудес не бывает. Ходят скверные слухи, что там люди ели людей, и сперва тех, кто упал и разбился, но потом грызлись друг с другом и поедали слабейших. Сам рассказчик заявил: «Если бы я тогда ел с меньшим аппетитом нежели все остальные, меня бы тут не было. Если бы я тогда ночью помиловал и бросил камень к ногам своим, нежели поочерёдно на головы последних выживших, меня бы тут не было».

Но информация никаким официальным источником не подтверждена, и по настоящее время правдивой версией считается, что все желающие, смогли покинуть Инрурум без трудностей на пути. Разошлись по миру и осели по поселениям Поэрум’а.

…

Запись с публичной конференции «Индастра» (одна из немногих оставшихся, хранящаяся в укромном уголке ящика письменного стола под стопкой бумаг):