Импортный свидетель (сборник)

— Вы сегодня встретитесь с господином Кудиновым, вашим шефом. Он прилетел из Москвы. Ваш разговор будет прослушиваться, где бы вы ни находились. Вот вам передатчик, — и он протянул мне предмет размером со спичечный коробок, — его нельзя испортить, повредить, раздавить. Постарайтесь не огорчать нас, повторяйте как можно искренней то, что пишут ваши газеты от вашего имени. Если паче чаяния ваш соотечественник Кудинов узнает что-либо, что он не должен знать, то все будет в дальнейшем именно так, как пишут в ваших газетах. — И он процитировал: — «Ни одна террористическая организация не взяла на себя ответственность за гибель профессора Вождаева…» Будут в общих словах говорить о том, что на Западе процветает бандитизм. Но это ведь общеизвестно. Поэтому давайте без глупостей.

— А как вы себе представляете, о чем я буду говорить со своим коллегой? — удивился я. — Он же спросит меня: как я тут участвую в работе комиссии, кто как выступал и тому подобное?

— Вы по-прежнему считаете меня идиотом, мистер Вождаев, но мне кажется, у меня еще не было ни одного прокола в общении с вами, полагаю, что его не будет и на этот раз. -

С этими словами Федерик выпростал руку по направлению к экрану, на котором вспыхнуло изображение отеля, где живут члены комиссии. После этого жеста в течение полутора часов я смотрел многоэпизодный фильм о том, что делала комиссия и каждый ее член в течение всего последнего времени. Мой двойник даже умудрился рассказать американке мисс Лорри пару русских анекдотов. Подлинность происходившего подчеркивалась тем, что он рассказывал ей о моей московской жизни-и даже родителях, как о своих собственных.

Хорошо они подготовились. Я утешал себя только тем, что рассказы были все-таки о квартире и родителях Вождаева, а не моих…

Федерик заставил меня вникнуть в фильм и показал его дважды.

— Как видите, мы готовы ко всему. Только я прошу вас об одном: постарайтесь без глупостей — у Кудинова семья, подумайте о ней. Да и о своей собственной! — вдруг сказал он злобно. — Если передатчик засвидетельствует, что вы потерялись, подохнете, как Вождаев.

Он сделал паузу, улыбнулся и закончил:

— Вы в самом деле прекрасно выглядите сегодня, — сказал он, также улыбаясь. — И мне не хотелось бы портить вам настроение.

— И что же?.. — сказал я, понимая, что на этот раз я проиграл окончательно, и вдруг увидел на экране громадного, во всю стену, телевизора, сильно помятую записку, в которой было написано: «Я, гр. СССР журн. Вождаев. Похищен Федериком из дома боцмана, содержусь в клинике. Двойник за меня в комиссии».

Я обомлел и, кажется, глотнул воздуха. Федерик отобрал у меня записку.

— Ну, если вы готовы, товарищ полковник милиции Нестеров, — спокойно сказал Федерик, — едем.

Из архива Вождаева

Об использовании американскими спецслужбами шпионской техники против советских граждан и учреждений в США шла речь в пресс-центре МИД СССР.

Было оглашено заявление представителя МИД СССР.

Вниманию советских и иностранных журналистов были предложены образцы американской техники, изъятой, в частности, накануне пресс-конференции из, посольства СССР в Вашингтоне и других советских учреждений. Среди них радиоэлектронные и виброакустические системы, оптоэлектронная схема информации, замаскированная в облицовочных кирпичах, другие образцы. Были даны исчерпывающие разъяснения, не оставлявшие сомнений, чьих рук это дело.

15

Огромный «кадиллак» остановился у здания отеля, в который после злополучного посещения семьи боцмана более чем неделю назад я так и не вернулся.

Мы вышли из автомашины, причем мои спутники, снабдив меня в машине многочисленными инструкциями, немедленно исчезли, оставив меня одного перед большущей лестницей.

Не могу сказать, что у меня не возникло почти непреодолимого желания убежать, вскочив за руль первой попавшейся машины, но, честно скажу, страх перед всемогуществом Федерика сделал свое дело. Я стоял кроткий как овечка, прекрасно понимая, что мне могут выстрелить в затылок, едва я сделаю неверный, с точки зрения моих противников, шаг. И поэтому я его не делал.

В холле, как и было назначено, меня ждал Кудинов. Увидев меня, он бросился ко мне с криком:

— Ну, наконец-то, почему ты меня пугаешь? Что за разговор был у нас с тобой и что ты наговорил секретарше в Москве? Она решила, что ты сошел с ума. Признаться, я подумал то же самое, а ты, оказывается, нормален, только вроде поседел чуть-чуть. Ну, рассказывай.

— Не здесь, — холодно осаживая его болтовню и прекрасно понимая, что слышно все, сказал я, — пойдем в бар.

Честно говоря, я пригласил его именно в бар, так как был уверен, что в узком коридоре шумит музыка и может не сработать имевшийся у меня передатчик. Там я за полминуты расскажу ему хотя бы телеграфно, что со мной Произошло. Но мои надежды не оправдались: коридор был чрезвычайно люден, и я не поручусь, что все это не были люди Федерика.

А я уже наизусть запомнил текст телеграммы, которую так неудачно написал сегодня утром в постели.