Импортный свидетель [Сборник]

В почтовом ящике Рагимов нашел ответ прокурора области, который, ссылаясь на начальника городского УВД, сообщал, что работник милиции, столь некорректно обошедшийся с Рагимовым, временно отстранен от работы и ему объявлен выговор с предупреждением.

Рагимов недолго читал эту бумагу, и вскоре лед, образовавшийся в его сердце в последние дни от общения с органами справедливости, растаял.

А в это самое время следователь, который не имел теперь ни одной рабочей версии, ни одной ниточки для раскрытия покушения на убийство учительницы, горевал. Он сидел, обхватив голову руками, и тягостно думал, но ничего придумать не мог. Тогда он встал и пошел по направлению к кафе.

16

— Они сказали, что расправятся с моей мамой и дочерью, если она сообщит органам что-либо о подпольном синдикате. Но она сообщила, судя хотя бы по вашему приезду, поэтому простите, если нашу беседу я начну с вопроса: как моя мама?

— Она в больнице. И она… поправляется.

— Не надо, я знаю — она жива… Я вам обещал рассказать, я расскажу все, что должно было быть опубликовано, чего они так боятся, потому что то, что известно правосудию и за что они понесли наказание, не соответствует действительности и цифрам, на которые они ограбили государство.

— А откуда вам все это известно?

— Видите ли, литература, а в наше время журналистика всегда либо боролась с правоохранительными органами, либо помогала им, либо поправляла их промахи. Наш случай — последний. Вы заметили, что газеты в последнее время стало интереснее читать, чем книги.

— Но это вам стоит недешево, — сказал Нестеров.

— Надеюсь, вы оцените это, — скромно, но с достоинством сказал Давиджанов.

Разговор получался. Через несколько минут Нестеров уже знал и о рэкете, раздирающем республику, о котором ему уже рассказал Медведев, и о том, что некто из милиции постоянно играет в одни ворота с рэкетирами. И этот некто — сотрудник уголовного розыска. И про то, что в колониях для осужденных процветает мафия, и про убийство пастуха, оказавшегося свидетелем того, как преступники замуровывали в одном из гротов, которых тысячи в Горном районе, похищенные слитки золота, и про изнасилованную якобы Давиджановым женщину. И про убийство сотрудника милиции, внедренного в преступную группу.

— Знаете, с чего началась травля меня? — спросил Нестерова Давиджанов. — Со статьи.

И Давиджанов стал цитировать на память.

— Я, знаете ли, как Герцен, помню наизусть свои вещи, — нескромно сказал он и продолжал: — «Мне удалось как-то побывать в стане преступников. Я долго шагал по узким улочкам, которые петляли между прилепленными друг к другу домиками. «Бизнесмен» — я его так назвал мысленно — в кожанке толкнул обшарпанную дверь, и вот мы во дворе, затерянном в лабиринтах строений. Едва только я успел осмотреться в этой тесноте, как из дома выскочил человек с цепким недобрым взглядом.

«Вышибала», — подумал я.

Что ж, они крепко хранят свои тайны. Проникнуть в них не так просто — тем они и держатся. И снова я шел по улице под презрительными взглядами пионеров-коммерсантов — пешеходы тут не в почете, настоящий покупатель всегда появляется на колесах.

Вечером, когда проезжали на машине, детские руки подставляли под свет фар красно-белые прямоугольники — купите «Марлборо»!

Впрочем, сюда приезжают не только за американскими сигаратами. Здесь можно купить если не все, то, по крайней мере, очень многое.

В любое время суток вам предложат бутылку водки, ящик чешского пива или коробку датского, баночного. На закуску — балык и осетровая икра, финские конфеты и печенье из Швейцарии. Для пополнения гардеро-ба — песцовые полушубки, обувь и одежда из Италии, Франции, Англии, Японии.

Что же это такое? Откуда? Всего-навсего кусочек города, где преступность достигла угрожающего уровня.

«Я — сидел!» — с гордостью бьют себя кулаком в грудь те, кто успел побывать в местах не столь отдаленных. За спекуляцию много не дают: отсидев два-три года, «коммерсанты» снова возвращаются и возобновляют свои закрытые было «дела». Здесь они — уважаемые люди и нередко кумиры молодежи. Здесь, как и в других «трущобах» с их антисанитарией, нехваткой воды, теснотой и повышенной плотностью населения, очень быстро распространяются инфекционные заболевания. А эпидемия спекуляции распространяется еще быстрее.