Импровиз. Магия менестреля

Едва лишь начали будить Брина, почтительно постучав в дверь, явился Бардок, принеся просьбу прана Уилла спуститься вниз и поговорить с приезжим лейтенантом. Телохранитель, как всегда сохранял непроницаемое выражение, но на лестнице шепнул, что дельце очень непростое — покойный юноша приходился то ли четвероюродным племянником, то ли бастардом кевинальскому суперинтенданту Бьянче альт Форреско из Дома Рубинового Журавля. Реналла тут же припомнила вышитую алую птичку, раскинувшую крылья на камзоле знаменщика, на левой стороне груди, а не там, куда попала пуля. Сказать, что старик будет недоволен, это ничего не сказать. Если в кратчайшие сроки не будут найдены и примерно покараны виновные, Роте Стальных Котов лучше не возвращаться в Кевинал. Ну, по крайней мере офицерам. Пран Бьянче умел придумывать такие наказания, что вызвавшие его недовольство праны завидовали мёртвым. Поэтому любопытство лейтенанта Пьетро нужно удовлетворить. Он не из тех людей, кто забывает оказанную помощь.

Пран Уилл и пран Пьетро поднялись, когда Реналла вошла в каминный зал. За огромным столом, напоминавшим литеру «Т» без труда могли разместиться полсотни людей. Наверное, так раньше и было, если верить старым книгам. Но сидели всего лишь трое. Кроме галантных пранов, лишь хозяйка замка. Теперь к ним присоединились Бардок и Реналла.

На тарелке лежал нарезанный тонкими ломтиками жёлтый сыр, в кувшине из необожженной глины — вино. Так оно могло долго оставаться прохладным. Но к расставленным на столешнице тяжёлым кубкам из серебра — пожалуй, единственная фамильная ценность альт Растов — никто не прикасался.

— Прана Реналла, — без обиняков заговорил лейтенант. — Мне сказали, вы видели убийц нашего знаменщика, да примет Вседержитель его душу.

— Да, пран Пьетро, — кивнула она. — Волею случая я стала свидетельницей убийства. Я и моя служанка Анне.

— Что может рассказать какая-то служанка? — Нетерпеливо отмахнулся наёмник. — Я хочу выслушать вас.

— Не знаю, запомнила ли я стрелка… Я очень сильно испугалась.

— А вы попробуйте, — мягко проговорил Пьетро. — Я буду задавать вопросы, которые помогут вам припомнить подробности.

Разговор тянулся едва ли не полстражи. Путавшаяся и запинавшаяся поначалу Реналла вдруг поняла, что вспомнила всё, в том числе и то, что, как она думала, не заметила вообще. Длину шпор на сапогах, например, или была ли позолота на резном ложе аркебузы. Чем дольше она говорила, тем сильнее сжимались кулаки лейтенанта и каменели скулы. В конце концов, он произнёс, тяжело роняя слова:

— Прана Реналла, прошу покорнейше меня простить, но вам просто необходимо появиться в Вожероне. Вы хорошо держитесь в седле?

Реналла похолодела. Зачем ей ехать в столицу провинции? Вдруг, там найдётся кто-то с кем она встречалась в Аркайле?

— Я плохо езжу на лошади. И у меня нет наряда для верховой езды, — покачала она головой.

— Неужели у вашей тётушки не найдётся подходящего наряда?

— Я против, — неожиданно встрял пран Уилл. — Неподобает молодой пране ехать куда-либо в сопровождении наёмников-кевинальцев.

— Вы что-то имеете против наёмников? — повернулся к нему лейтенант. — Или против кевинальцев?

Гофмейстер на миг смутился, но тут же выпрямился на стуле, расправив плечи.

— Прошу понять меня правильно — к нам поступают самые разные слухи. Я не могу отпустить с вами племянницу моей хозяйки. Это вопрос чести.

— Знаете, мне в детстве рассказывали сказки, что аркайлцы все поголовно с хвостами и едят младенцев. С тех пор я подрос и предпочитаю не выслушивать небылицы, в видеть своими глазами, с кем я имею дело. Если безоговорочно верить каждому слуху, то можно очень сильно испортить себе жизнь. Я даю вам честное слово кевинальского дворянина в двенадцатом поколении, что с праной Реналлой ничего дурного не случится. Н, и если вы столь недоверчивы, то можете выделить ей сопровождение.

— У меня нет лишних коней для стражников.

— А почему вы считаете, что это должно меня заботить? Езжайте вы сами, лично. Возьмите с собой вашего слугу… — Он кивнул на Бардока. — Я не собираюсь похищать прану Реналлу. Мне нужно обличить преступника. Без её помощи мне это не удастся сделать. Вы это понимаете? — Он приподнялся, упираясь в столешницу. Голос едва не срывался на крик. — Погиб наш друг и соратник!

Пран Уилл схватил себя за ус и потянул вниз, от чего его рот смешно перекосился. Но гофмейстер всегда так делал, когда предстояли принять непростое решение.

Бардок откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди. На его губах блуждала лёгкая, загадочная улыбка, от которой Реналле стало почему-то страшно. Она вспомнила, как телохранитель в одиночку не побоялся выйти против целой шайки разбойников и обратил её в бегство, не проливая крови.