Импровизация в тональности форс-мажор (СИ)

Сашка не ответил и ему, отчаянным взглядом обшаривая лунный диск, благо, сейчас угол обзора из иллюминатора это позволял. С их позиции должно быть видно, как «Пенелопа» воткнется вот примерно туда...

Все-таки Сашка не зря хвастался перед Санькой, что отлично умеет обращаться со звездными координатами: он нашел то, что искал, почти сразу. Крохотный серебристый пузырек взрыва, совсем маленький и нестрашный. Ну еще бы, с чего бы ему быть страшным, когда на Луне нет кислорода для всяких интересных эффектов.

В этот миг ощущение безвозвратно утекающего времени покинуло Сашку. Его сменила глубокая усталость, того рода, что граничит с полнейшним равнодушием к жизни: колоссальное напряжение последних дней, даже недель, брало свое. Впрочем, тут и месяцы выдались… и год, если на то пошло...

«Я совершил невозможное два, нет, три раза к ряду, — мысли Сашки текли вяло, как река с ледяной шугой перед тем, как встать окончательно. — И этого все равно оказалось недостаточно. Что ж, так бывает».

Тем временем Сандра за Сашкиной спиной отвечала на Володькины и Катеринины расспросы:

— Ну да, отвернуть не получилось, но только потому, что вся ходовая часть корабля была насмерть заблокирована через корабельного духа… Не знаю, мне сейчас вот пришло в голову, что можно было бы попробовать с мясом выдернуть двигательные кристаллы…

— С ума сошла! — воскликнула Катерина. — Ты, кормчий со стажем, такое говоришь?! Вас бы выкинуло в Подлунный мир…

— Не выкинуло бы, если бы кристаллы жизнеобеспечения…

— Все равно инерцией анан впилило бы в Луну, я про себя примерно прикинул цифры, — это, конечно, Володька. — Я тоже сразу подумал, что можно двигательный отсек коротнуть…

— Ну да, у тебя же личный опыт, — со смешком заметила Катерина.

— Без которого я бы отлично обошелся!

— И я тоже, — поддержала его Бэла. — Нет, Сань, насчет двигательных кристаллов правда ерунда. Если Марина Федоровна сама блокировала и корабельного духа, и системы управления, у вас и не могло ничего выйти.

Сашка обернулся от иллюминатора: в рубке стало тесно, и стекло начало покрываться испариной. Он подумал, что надо бы усилить заклятья циркуляции воздуха, но не пошевелил и пальцем. Ничего не хотелось. Нет, одно желание все-таки осталось: лечь на пол прямо здесь и проспать неделю. Останавливал только недостаток свободного места.

— Я уже почти жалею, что никогда не встречал эту особу, — заметил Володька. — То есть я предыдущего капитана имею в виду. Вот кем надо быть, чтобы втравить вас в такое дерьмо, и чтобы вы при этом до сих пор о ней с придыханием говорили?!

— Это у нее было общее с Князем, — сообщила Людоедка, поднимаясь в рубку. Она села на краю люка в кают-компанию, свесив ноги.

«Ага, — подумал Сашка, — и у ее дисциплинированности есть пределы».

— Ему вечно все прощали, ну и ей так же… хотя в меньших масштабах, — продолжала Берг. — При этом и тот, и другая, всегда заботились о своих. В отличие от многих других вольных командиров меньшего пошиба, — под «вольными командирами» она имела в виду пиратов. — Так что я полагаю, что либо Владимир все же не прав, и уничтожение артефакта не вызовет ничего масштабного, либо у Марины имеются какие-то контрмеры…

— Ну, может быть, на Земле все-таки не нашлось таких идиотов, чтобы разводить спрутов, — оптимистично произнесла Катерина. — Я знаю, что говорила обратное, но...

В этот момент рубку озарила оранжевая вспышка за запотевшим иллюминатором.

***

На Земле спрутов все-таки не разводили: заинтересованные в этом державы здраво рассудили, что иметь такое под боком все-таки слишком опасно, и хрен с ним, с удобством мобилизации. Небольшие «питомники» спрутов имелись либо на отдаленных, все еще зависимых колониях, либо размещались на находящихся в глубоком эфире кораблях.

А вот на двух судах, что все еще преследовали «Блик» после Роовли-Кообас — аль-каримском «Тезруке» и «Саппоро» с Шин-Окинавы (Сашка и остальные географию земной Японии представляли плохо, а потому не уловили иронии) [1] — спруты имелись. Аль-Карим и Окинава независимо друг от друга переоткрыли способы контролировать спрутов с помощью кости родительской особи.

Вот только везли они их по-разному. На аль-каримском корабле спруты ехали в телах двух рабов, купленных и натренированных специально для этой цели. На окинавском их везла погруженными в стазис и уменьшенными в несколько раз военный атташе Каору Хизукава — спруты просто висели у нее на шее в виде бус.

На обоих кораблях служили маги-пустотники (всего по одному, но это были мощные, опытные чародеи, съевшие ни один пуд соли и заключившие строжайшие магические контракты неразглашения).

Оба корабля находились в виду Земли, почти догнав «Блик», поэтому последствия разрушения артефакта сказались в околоземном пространстве немедленно.

Почему же эти двое так спешили?