Imressions (СИ)

— Папа? — прошептала я, приложив ладонь ко рту. — Зачем ты…

— Ло, я хочу встретиться, — быстро заговорил он. — Я правда хочу тебя увидеть.

Я грустно усмехнулась.

— Спустя почти год? А есть ли в этом смысл?

— Пожалуйста, я так скучал по тебе. Давай сходим в наше кафе, помнишь, мы праздновали там почти каждый твой День Рождения.

Он говорил обречённо. Виновато. Я знала, что он виноват перед нами, но Домиано по-прежнему оставался моим отцом. Я любила его и люблю сейчас, несмотря на то, что он сделал. Потому что это никогда не закончится. Мы шестнадцать лет были папой и дочкой, и год — слишком мало, чтобы вычеркнуть это.

И одна горькая слеза всё же позволила себе скатиться по моей щеке, разбиваясь о холодный кафель. Не могу поверить, он позвонил мне.

— Я не знаю, я… я работаю, — отчаянно пробормотала я, тяжело вздохнув.

— До скольки ты работаешь? Я могу забрать тебя.

Мысль о том, что Энтони может увидеть Домиано вдруг закралась в мою голову, и я посчитала, что это не лучшая идея. Отчим знает, как больно мой отец сделал матери.

— Нет, нет! Я приеду, может, в семь тридцать?

По ту сторону телефона послышался облегчённый вздох.

— Спасибо. Спасибо, что дала мне шанс.

*

Оставшиеся два часа оказались самыми длинными в моей жизни. Я буквально считала секунды до встречи с папой, отвлекаясь на какие-то глупые просьбы Кевина. Я не сказала матери о том, куда собираюсь пойти, когда она вдруг позвонила мне. Пришлось снова соглать о том, что мы с Дженксом вместе делаем домашнее задание. Удивительно, как она поверила мне, ведь я никогда не делала его.

Я задержала дыхание, оказавшись перед яркой вывеской нашего с ним любимого кафе. Словно бы вернулась в те времена, когда всё было по-другому. Когда я была совершенно другим человеком. Здесь даже пахло так же, как тогда — грибами и жареным мясом. Я сразу узнала отца, ничуть не изменившегося, за привычным третьим столиком у картины, на которой изображён Майкл Джексон. Подойдя к столу, я на секунду опешила — он не поднялся, не обнял меня. Просто устало улыбнулся и сделал жест рукой, какой обычно показывают при приветствии. Решив пропустить это, я села за стул, и сложила руки в замок. Мы не сказали друг друга не слова, не могу поверить.

— Ты изменилась, Лора.

Я вздрогнула от неожиданности, поднимая взгляд на отца. Передо мной сидел уже не тот Домиано, которого я знала, несмотря на то, что он по-прежнему носил этот серый пиджак и от него пахло теми же духами. Всё это погружало в детство, но и пугало. Мы ведь теперь чужие люди. По крайней мере, он пытается вести себя так.

— Не буду лгать — ты такой же, — пробормотала я, кусая внутреннюю сторону щеки.

— Да, я… я, на самом деле, не просто так тебя сюда пригласил.

Что? То, есть, его не замучила совесть, а он здесь по делу? Он не скучал по мне?

— Лори, я бы хотел пригласить тебя на свою свадьбу.

И мир мой пошёл ко дну.

Мой отец женится на другой женщине. Но он же клялся в любви моей матери! Там, у алтаря, он наверняка обещал быть только с ней! Разве сейчас не происходит то же, что и год назад? Он в очередной раз предаёт нас и бросает в ту же пропасть, как когда-то. С ума сойти.

И в этот самый огромная волна одиночества накрыла меня с головой. У моей матери есть Энтони, у моего отца есть кто-то ещё, разве я нужна кому-то? Разве есть хоть кто-то, кто окажется рядом, когда мне плохо и трудно? Чёрт побери, я просто в полном дерьме.

— Поздравляю, — сдерживая слёзы и вставая из-за стола, процедила я. — Надеюсь, хотя бы её ты будешь любить.

Домиано поднялся следом. Кроме боли в его глазах была ещё и злость, раньше совсем незнакомая мне. Он был добр к нам.

— Что ты такое говоришь? Я любил вас!

— Я уже не глупая маленькая девочка, папа, мне понятны такие вещи, — с болью проговорила я. — Разве бы ты ушёл, если бы любил нас? Меня? Не могу поверить, ты год дочь не видел, Домиано, а ведёшь себя сейчас так, словно бы я тебе и не дочь! А я, глупая, так ждала этой встречи. Удачи тебе, папа, я правда, идиотка, если на что-то надеялась.

Игнорируя ненавистные слёзы и его просьбы остановиться, я выбежала прочь из кафе, направляясь хоть куда-то, где не будет его. Я словно бы вернулась на год назад — всё это снова повторяется. Зачем он вообще появился? Я не нужна ему, Господи, я и правда не нужна своему отцу. Зачем он приглашал на свою свадьбу? Чего, чёрт возьми, пытался добиться!

Мне нужен был кто-то. Хоть кто-то, пожалуйста, просто… я нуждалась в человеке, который бы мог выслушать. Который был бы просто рядом, я же больше ни в чём не нуждаюсь.

И пошла к чёрту гордость и все к ней прилежащие странности. Достав из кармана сумки смятую визитку, я записала номер в телефон и, всхлипнув, нажала на вызов. И пока шли гудки, я не переставала плакать, пытаясь в очередной раз возненавидеть своего отца.

— Слушаю, — ленивый голос успокаивал, но я не могла сдержаться, чтобы не всхлипнуть в очередной раз. Оперевшись о кирпичную стену какого-то здания какой-то улицы, я зажала рот ладонью. Чёрт возьми, идиотка, зачем ты ему позвонила! — Кто это?