IMY (СИ)

Тепло его тела так манит, так приятно проникает под её кожу, что хочется остаться в таком положении навсегда, не покидать этого места и наслаждаться сбитым из-за волнения дыханием. Совсем как подростки. Сильные руки неуверенно обвивают женскую талию, боясь то ли спугнуть и потерять насовсем, то ли возвратиться вновь в этот омут нежных чувств к этой персоне. Хотя он уже совсем ими пропитан, ведь любое прикосновение к ней заставляет волну жара накрыть всё тело, словно горячей магмой. Она обволакивала, проникала в каждую клеточку кожи и пленила абсолютно каждый участок его тела и души, сердца и разума. Дышать становится сложнее, сердце грозится вот-вот вырваться из груди, в то время как глаза устремлены в сторону закрытой двери, что должна играть роль чего-то отвлекающего. Плохо играет. Хочется взглянуть на Кэмбпелл ещё раз, хотя бы мельком. Голова её покоится на его плече, пока дыхание щекочет шею. Ему это всегда так нравилось, что сейчас это действие находит отклик по всему телу, ведь приятное тепло молниеносно растекается вместе с кровью.

Стоит Ньюману перевести взгляд на выпившую девушку, как та поднимает голову, и их взгляды ненарочно встречаются, задерживаются на пару мгновений, будто в поисках чего-то давно скрытого и забытого. Той искры, которая раньше жила в их душах и каждый раз становилась причиной пожара в их сердцах. Глаза цвета мокрого асфальта внимательно изучают ореховую радужку «подруги», которая даже не собирается отводить взгляда от родных прикрытых очей, разве что на его приоткрытые губы, которые без слов просят коснуться их, жадно прильнуть и почувствовать вкус спиртного на них. Часто вздымающаяся грудь Андреа с головой выдавала её волнение, а мысль о том, что она так хочет поцеловать Эдриана, вовсе не давала ей покоя. Словно впервые.

― Почему ты так смотришь на мои губы? ― издевательски шепчет брюнет, слегка наклонившись и обдав жаром её покрасневшие уста, на которые он и сам заглядывается так долго. Один миг и он накрывает её губы, утягивая за собой в жгучий омут страстного поцелуя, в котором не чувствовалось ни капли робости, которая была присуща ему всего несколько мгновений назад. Они как всегда мягкие, податливые и со вкусом кокоса, видимо, пила пина-коладу. Ненавязчиво его язык скользит по нижней губе, а затем и вовсе проникает в её рот, настойчиво исследуя его. Внутри вспыхивает то, что так давно насильно потушили, в голове взрываются победные фейерверки, а желание быть ближе и стать единым целым нарастает с каждой секундой, вытесняя другие прихоти. Все эмоции и чувства будто притупились, звуки исчезли, и мир вокруг замер: есть только они вдвоём, их сомкнутые уста и сплетённые языки, влажные и шершавые.

Этот поцелуй не хотелось разрывать, он разливал истому внизу живота и наполнял каждый сосуд и капилляр непреодолимым желанием, а стоило Эдриану чуть прикусить её губу и слегка оттянуть, как эффект стал просто крышесносным, он раздавил и подчинил желание быть робкой и смущённой, оставив лишь страсть от которой тлело всё тело.

― Думаю, нам стоит перейти в комнату… ― выдавливает из себя Андреа полушёпотом, оторвавшись от парня лишь на мгновение, затем снова прильнув к припухшим губам, продолжая властно сминать их. Руки её могли бы уже давно гулять по его телу, если бы не надоедливый костюм, который так тщательно скрывал всё, что неподвластно её взору сейчас. Ньюман сделал несколько уверенных шагов, подталкивая скулящую от желания девушку к двери, что до сих пор ни разу не открывалась с момента прихода Андреа. Видимо, никто не проявлял желания выходить на балкон, а кто-то видел через стекло происходящее.

― Ты уверена?

― Да.

***

Дверь громко захлопывается, и слышится щелчок замка, когда в комнату вваливаются целующиеся парень и девушка, что так горят желанием оказаться поскорее во власти друг друга и подчиниться собственным разыгравшимся чувствам. Они лишь подливали масла в этот огонь, поджигали искрящийся внутри фитиль и делали любое прикосновение до боли приятным и востребованным, вновь и вновь. Казалось, воздух был заряжен этими импульсами тока, которые огибали тела молодых людей и лишь подначивали к более активным действиям, горячим и необходимым им обоим.

― Я соскучился, Андреа, ― оторвавшись от её губ, шепчет Эдриан, голос которого стал в разы ниже, горло будто сдавливает наполнившее его чувство влечения, а всё тело требует разрядки и этой близости с ней. Девушка и сама уже готова поддаться его рукам и ласкам, снять мешающую одежду и слиться воедино, но так хочется насладиться этим моментом, что спешку она считает лишней, как бы ей не хотелось ощутить его внутри себя.