In the Deep

– Уклоняется.

– Угрожал стереть?

– Н-не действует. Я подергала себя за нижнюю губу. Обормот в кратчайшие сроки опробовал все методы, чтобы разговорить свой виртуальный интеллект, правда, это были стандартные процедуры, да и сложно вообразить себе что-то сверх того. Никому же, право слово, не придет в голову разрабатывать методы допроса кухонного комбайна или медицинского кибера. ВИ – это не ИИ, и вот тем не менее.

– Значит, есть некие строгие ограничения на уровне ядра программного комплекса, – подытожила я, чувствуя себя последней дурой. – То есть, изначально кораблю запретили сообщать тебе определенные вещи.

– Это п-понятно, – устало отмахнулся Синдзи. – Но почему?

– Есть еще один очевидный ответ. Твои пропавшие пять лет – далеко не самые скучные годы. Синдзи ничего не ответил. Он так и сидел в своей нелепой майке, в не менее банальных флотских брюках, и, что еще обыденнее, – он держался ладонями за виски. Такой весь обычный-обычный малый, который ухлопал не пойми что из зазеркалья и даже не может вспомнить, как. А самое противное – это когда тебя предает твой корабль, и ладно бы взорвалось что-то или сгорело в самый неподходящий момент, но чтобы вот так… Да, когда у твоего судна появляются секреты – это, что ни говори, очень грустно, чувствуешь себя, наверное, лишним и обманутым. Но это все отвлечения, а вот по сути выходит забавно.

Выходит, что мой капитан угнал корабль с очень веселой биографией. А может, и не угнал, но тогда выходит бред, и думать об этом смысла нет. Вопреки своим же заверениям, я некоторое время ломала голову над вопросами порядка «что за ерунда?», и опомнилась только когда Синдзи встал.

– П-посмотри еще вот на это. На экране отображался какой-то лог – старого образца текстовый лог общения обманутого капитана с машиной-обманщицей. Похоже, напуганный кэп счел за благо отрезать мятежный ВИ от всех средств коммуникации. Так, ну это логин, пароль. /"Ого, да ты параноик, сорок два знака, три уровня защиты!.. А это что?"/

– Синдзи?

– Мм?

– Что это за «код проекта»? Он наклонился к экрану рядом со мной. Теплый, зараза, – не смотря ни на что мне это нравится.

– Ну, я н-не помню. К-какая-то часть пароля. Да ты не т-то смотришь…

– Да нет же, – я поморщилась. Внезапные посторонние мысли о теплом обормоте мешали и упорно не хотели уходить. – Это отдельный пункт входа в систему, программа требует указать принадлежность к организации. Ну, чтобы знать, что тебе показывать, а что – нет… Я потихоньку начинала соображать. Синдзи говорил, что когда он очнулся после пятилетнего забытья, виртуальный интеллект был обнулен. /"Обнулен. Обнулен, черт побери…"/ Я протянула руки, вызвала голографический интерфейс ввода и, не глядя на текст обиженной переписки, из-под учетки капитана вбила одно слово. Logout.

– Аска!! Что ты творишь?! Освещение мигнуло, и через мгновение рубка ярко засияла. Я-то знаю, что я творю, а вот ты, балбес, временами, похоже, даже сам не понимаешь, что делаешь. Вернее, так: ты не понимаешь, что ты /что-то делаешь/.

– Вперед, – сказала я, отодвигаясь от консоли ввода и делая приглашающий жест.

– Что вперед?! Что ты наделала? Я не знаю пароль! Ты смотри, никак голос прорезался? Но это ничего страшного, я и сама не из тихих.

– Ты сраный паникер, Синдзи! Вводи пароль, быстро!

– Но я…

– Ты идиот! Если ВИ был обнулен, как ты мне заливал, то ты должен был ввести верный пароль, чтобы его запустить! Я замолчала и с удовольствием наблюдала за эффектом. Вы когда-нибудь говорили смертельно больному человеку, что он болен, но не смертельно? Я – не говорила, но вроде должно быть похоже.

– П-погоди, но запал-карта…

– Я не буду называть тебя идиотом, а ты сам допрешь, ага? Mein Gott, ты же капитан, хоть каким рохлей выглядишь! Ну как тебе запал-карта поможет? Модуль управления и авторизация – это две отдельные вещи.

– Короче, вводи пароль, – устало сказала я. – Хочешь, я не буду подглядывать? Синдзи несмело улыбнулся, я с неудовольствием почувствовала еще одну волну приятного тепла, и все исчезло. Собранный парень, хмурясь, взялся за дело. У меня появилась еще целая куча поводов подумать, а вообще было дико обидно: что-то эпичное прошло мимо меня, мимо везучего обормота, и даже вылечив одну маленькую проблему, я и на шаг не подошла к ответам. Вот разве что…

– Аска, п-получилось! /"Что? А, ну да"/.

– Поздравляю. Слушай, – сказала я, игнорируя светящееся от удовольствия лицо, – получается, что ты не помнишь событий тех пяти лет, но у тебя остались навыки, моторика и кое-какие факты. Так?

– Н-ну… Да.

– Хм. Делаем так. Я подошла к консолям и открыла доступные видеологи. Не тот ракурс, не то время, это вообще что? Ага, вот ты где. Давя в груди ворсистый комок страха, я смотрела, как разворачивается за парящими обломками огромная туша – последние секунды перед отключением систем. На экранах парил рубленый торс без всяких конечностей, какие-то огрызки, какое-то размазанное пятно прямо посреди «груди» – и шквал лент, дикая насмешка над крыльями. Оно, конечно, отложить бы, продумать бы, но в жопу благоразумие.