In the Deep

– Аска, пригнись! Я вжалась в землю и, только вывернув голову, увидела, как заходит на вираж «Сегоки». Сметая то, что устояло после взрывных волн и землетрясения, фрегат снижался, и его щиты горели: над этой улицей летела сплошная шрапнель. Воздух полыхал, и пламя опускалось все ниже – чуть ли не быстрее, чем «Сегоки». /"Давай, птичка!"/ Черная тень содрогнулась – что-то ахнуло по кормовым щитам, а потом в брюхе открылся десантный люк, и я почувствовала, что лечу. /"Боже, это просто поганая реклама луча-захвата!"/ Болтало немилосердно, зато осколки резво уходили в стороны от коридора смазанной гравитации. Я извернулась и посмотрела вниз. Вторым же проходом луч сцапал обормота, и теперь уже полет стал просто стремительным. Люк все рос, росла температура вокруг, я уже зажмурилась в надежде сохранить хотя бы глаза – и пришла прохлада. Я кубарем свалилась на палубу шлюза. Рядом что-то шлепнулось, вроде живое, и еще ни разу я не возвращалась так со свидания, и еще ни разу выпивка не выветривалась из головы так быстро, и я еще ни разу так не бежала в рубку своего корабля. Вот в рубку чужого – случалось.

– Нагиса, пошел отсюда! Щиты уже просили пощады – их не рассчитывали на длительный обстрел в атмосфере. Планетарные двигатели почти проседали, и вообще все было плохо, но Нагиса, как ни крути, молодец: он вручную удержал призванный капитаном корабль и поймал нас захватом. И потом скажу спасибо – желательно бы не на том свете.

– «Сегоки», порт синхронизации. Обеззвученный ВИ молча повиновался, и меня не стало. Став кораблем, я взвыла от боли – боли, сквозь которую надо выбираться. Выплывать, сдирая с себя кожу. И – разворот. Вокруг меня вздыбилась земля – я впрессовала в нее все, что еще не сгорело, да и то, что сгорело, – тоже впрессовала.

Живот будто бы взрезало, когда включились основные двигатели, когда грохнул в голове пилотский, вбитый в подкорку инстинкт: «Нельзя!»

Убиваемая планета содрогнулась еще раз. Подо мной сейчас испарялось все, там выкипала воронка, и это было куда хуже удара «линейки», но уже через долю секунды я начала набирать ускорение. И – пять. И – семь. И – восемь с половиной «же». Всю защиту я облаком собрала перед собой, потому что враг не мог не среагировать на мой старт. Старт на крейсерских двигателях. Залп. Уклонение – и сразу же девятнадцать «же». Я скрипнула зубами: дредноут нащупал меня слишком быстро, а альтиметр играл против меня. Слишком низко, слишком горячо и больно коже, слишком колючая атмосфера, это как плыть в песке, перемешанном с осколками стекла. Я разрывалась между своими системами, между своими органами, и всюду было пламя, и быстрый взлет только раздувал его. /"Быстрее"/. Пустота – она рядом. Пусти меня. /"Еще быстрее"/. Ну пожалуйста, а? Пусти меня. Я не оставлю живого места на сцинтианском корыте. Оно ляжет осколками на сожженную планету, оно будет неделями гореть в стратосфере, пока не отработают последние микрореакторы анти-тяготения. /"Я убью его//"/. Фрегат против дредноута? Да ладно, я вам и не такое покажу. Ты только меня выпусти, планета, я отомщу. /"Я убью его"/. Ну почему линия Кармана так высоко, а?! В космос я вырвалась на вдохе. Из кожи вышли раскаленные иглы, мерцающее облако щитов забилось в нужном ритме, и болела только голова – там дрожал злой голос. /"Я убью его//"/. Разворот, компенсировать перегрузку. И – вот он. Почти стокилометровая туша дредноута висела, склонившись бортом над планетой, и атмосфера под ней кипела. Мерцающее облако обломков – бывшие станции орбитальной защиты. Облака поменьше – те, кто вырвался в космос. Сцинтианский корабль получил одну серьезную дырку, видную даже мне. А это означало, что огромная болванка прилетела сюда без прикрытия. А это значило, что, во-первых, он идиот, во-вторых, у меня есть шанс. /"Расчет траектории для атаки. Орудие – линейный ускоритель"/. К дредноуту потянулись воображаемые линии, которые заканчивались взрывами фрегата. /"Еще"/. Еще больше линий – больше взрывов. Или подкритические скорости на грани падения в изнанку. Или нерассчитываемые перегрузки. Или… /"Еще"/. Я мимоходом уклонилась от выпущенной смарт-ракеты и отправила залп электромагнитной картечи ей на перехват. Заложить параболу и думать, думать…

– Аска, не надо. Это еще что? Женский голос, чужой голос в моей голове. Чужой в моей плоти? Кто?