Иная Богемия

– В костел? – не отставал Вильгельм.

– Да.

– Почему именно туда? В городе сотня домов со шпилями, в которых мы можем сгореть.

– Вышеградский костел стоит на святой земле, там остались артефакты, которые я привозил в Прагу из разных стран.

Вильгельм хохотнул:

– Я видел тебя однажды в Германии. Ты приезжал к епископу, который закрыл все двери и ставни, чтобы защитить от тебя церковные богатства.

– Значит, мне тогда не показалось, – кивнул Карл.

– Я хотел прийти к тебе и просить прощения, но ты был хорошо защищен и, что самое главное, успел постареть. Я убедился, что здесь не обошлось без демона, и отступил, продолжив наблюдать издали.

Они спустились на Малостранскую площадь и вошли в метро. Для Карла это было впервые. Громадные железные черви, о которых он прочитал в сети, на изображениях выглядели довольно жутко.

Вильгельм купил через телефон проездные билеты. Переливающиеся ступени спустили их под землю. На станции дул ветер, отравленный металлом и людским потом. Карл с тоской подумал, что бездорожье, лес вокруг и Прага размером в несколько кварталов были ему милее этой бесконечной суеты. Людей стало слишком много. Прибыл состав, и они вошли в него. Из динамиков безэмоциональный голос объявил:

– Пожалуйста, войдите или выйдете, двери закрываются.

Двери и правда закрылись, и металлический червь полетел в туннель, воя и издавая скрежещущие звуки. Резкое движение метро толкнуло Карла на Вильгельма, который схватил его за руку, поднял за кисть и положил ту на металлическую перекладину, которая крепилась к крыше.

– Для нерасторопных предусмотрены поручни, – с ухмылкой заметил Рот и отпустил его.

Мысленно Карл взмолился о терпении и о том, чтобы они благополучно добрались до Вышеграда. Он представлял весь массив грунта над ними и сжимал поручни. Они ехали под землей, под рекой, закупоренные, как мотыльки в склянке. Люксембургский оглянулся на людей, спокойно смотрящих в телефоны и книги. Кто-то, закрыв глаза, дремал на сиденье.

«Невероятно. Как они бесстрашны с этими новыми открытиями и приборами!»

Было почти десять утра, когда они ступили на Вышеградский холм и медленно вышли к костелу Святых Петра и Павла. Его темные острые шпили, как и столетия назад, устремлялись вверх. Каменные стены украшали высеченные арки и остроконечные окна. Над входной дверью Карл увидел скульптуры ангелов и святых, которые показались ему живыми и готовыми спуститься на землю, чтобы помочь людям.

Вильгельм что-то сказал, но его слова превратились в невнятный шепот, когда колокола на костеле Петра и Павла ударили первый раз.

«Ба-а-ам!»

Они находились в десяти шагах от дверей, обшитых кованым металлом, да там и замерли. Лицо Вильгельма исказилось судорогой.

«Ба-а-ам!» – Второй удар.

Карл ощутил внутреннее ликование, которое закончилось на третьем ударе.

«Ба-а-ам!»

Люксембургский содрогнулся, хватаясь за горло. На его лице выступил пот. Жажда крови стала нестерпимой.

«Ба-а-ам!» – Колокол и не думал останавливаться. Вильгельм дергался, не способный сделать ни шагу назад. По его лицу потекли кровавые слезы.

«Ба-а-ам!»

– Пять, – прошептал Карл и с трудом согнул руку, чтобы вытереть мокрую щеку. Слезы прочертили кровавые полосы и на его лице.

«Ба-а-м!»

Карл выпрямился, дрожа от желания оскалить клыки и зашипеть.

«Ба-а-ам!»

Их обоих согнула судорога. Перед костелом было пусто, туристы сюда еще не добрались. Карл вычитал, что экскурсионные группы появлялись у Вышеграда не раньше трех часов дня. Позади них вышел на улицу мужчина в форме, открывая витрину кофейни.

«Ба-а-ам!»

Карл поднял руку, по его лицу струился пот от усилий, и оттолкнул Вильгельма от себя, тем самым увеличивая расстояние между ним и костелом. Вильгельм Рот смог двигаться и поспешно вытирал лицо платком.

«Ба-а-ам!»

Карл поднял голову к небу, шепча:

– Помилуй нас, милосерднейший Отче, ради Сына Твоего, Господа нашего – Иисуса Христа. Прости нам прежде содеянное нами и даруй нам всегда служить и благоугождать Тебе в обновленной жизни, к чести и славе Твоего имени.

– Карл! – хрипло позвал его Рот.

«Ба-а-ам!»

На десятом ударе Люксембургский смог двигаться и, утерев кровавые слезы, оглянулся на Вильгельма. Тот уже принял свой обычный надменный вид.

– Подожди меня здесь, – бросил Карл и направился к входу, но Вильгельм схватил его за плечо.

– Мой друг, у меня такое впечатление, что ты не в себе, – быстро проговорил он, и за этой быстротой в его речи скрывалось волнение.

– Я хочу зайти. – Карл не смотрел на Вильгельма, он не сводил глаз со ступеней, ведущих к двери, как человек, решившийся на трудное дело, долгое время не дававшее ему покоя.

– Ты понимаешь, что с тобой случится? – Лицо Вильгельма выражало злость наполовину с тревогой.

Карл кивнул и дернул плечом. Его душа, если, конечно, она у него еще была, стремилась к Богу. Лишь вера позволяла ему продолжать жить несмотря ни на что.

– Моя вера сильнее страха.

Карл медленно пошел к входу.

– Это не сработает. Карл, остановись! – Вильгельм заступил ему путь, останавливая друга.