Иная сторона Тарина

Вздох облегчения вырвался непроизвольно. Стало ясно, почему мне удалось очнуться после яда из запасников самого лорда Аскелира. Еще бы, кто, как не сам создатель, знает, чем нейтрализуется созданная им отрава.

– Рад видеть вас на пути к выздоровлению, – учтиво кивнул мне лорд, оборачиваясь.

Я вздрогнула, не в силах проигнорировать исхудавшее лицо, глаза, ввалившиеся, словно пылкий влюбленный, торопящийся на свидание к возлюбленной, вглубь головы, и бледную до синевы кожу. Лорда раньше с трудом можно было назвать симпатичным, ныне же он мог пугать людей, не представляясь и не используя ментальную магию.

– Вы, как всегда, непосредственны в своих суждениях, – напомнил о проявлении родовой магии глава алхимического отдела.

Я почувствовала, как краска заливает щеки. Если я хоть наполовину похожа на лорда, мы могли бы выиграть конкурс чудовищных костюмов, не прибегая к маскараду.

– Рад, что вы не теряете присутствия духа, но боюсь, в сложившихся обстоятельствах мне придется нанести удар по вашему приобретенному спокойствию.

– Говорите, – тихо разрешила я. Хотела продолжить, но поняла, что на длинные речи меня не хватит. – Что с остальными?

– В стране объявлен траур. В ходе разбора завалов было найдено тело его величества. Его высочество, несмотря на все мои усилия, не приходит в сознание. Прошло уже более двух недель, – предвосхищая мой вопрос, пояснил лорд. – Принцессы… Их сознание повреждено слишком сильно. Ни один ментальный маг не берется предсказать, оправится ли хоть кто-то из их высочеств и как скоро это произойдет.

– Дайрин? – Я закусила губу, ожидая худшего. Аскелир отвел взгляд.

– Я должен был выбрать кого-то одного. Жизнь его высочества была приоритетнее.

Сердце пропустило удар.

– Понимаю, – четко, чтобы не сорваться, ответила я. Перед глазами поплыло. Я зажмурилась, пережидая нахлынувшую волну отчаяния. Почувствовала, как мне в руку опустился теплый, мягкий отрез ткани.

– Я сожалею.

Я промолчала. Слова излишни, да и не было у меня на них ни сил, ни желания. Стоило радоваться, избавившись раз и навсегда от блондинистой заразы, сумевшей меня провести и посадить на короткий поводок, но хотелось плакать. Рыдать в голос. Перед глазами, как назло, проносилось не мое заключение, а наши прогулки под луной в Разаре. Его ироничный взгляд и усталая улыбка. Даже игнорируемые мной предложения посетить его покои уже не воспринимались издевательством.

– Герцог?

– Испытал пару неприятных минут прежде, чем его голова отделилась от тела. Я бы должен отчитать вас за своеволие, но те минуты, что Юлиар боролся с ядом, дали мне преимущество. Потому обойдемся без нотаций.

Наверное, меня должны обрадовать его слова, ведь нотации никогда не были моим любимым типом разговора, но мне было все равно. Эмоции ушли, будто кто-то из менталистов сжалился надо мной и выключил захлестнувшие меня чувства. Я медленно проваливалась в равнодушие.

– Я хочу уйти сразу, – попросила я.

– Это невозможно. – Лорд сел на краешек моей кровати, достал свой платок из моих пальцев и медленно вытер мокрые дорожки на моих щеках. – Я не могу вас отпустить, как бы вы этого ни желали. Слова герцога были услышаны, его люди потратили много сил, чтобы ваша «история» стала достоянием народа, и все ждут, когда вы очнетесь и сможете выйти к ним.

– Вы можете это сделать. Вы часть императорской семьи, иначе не смогли бы пользоваться магией в том месте, и сейчас самое время, чтобы вы…

– Это время никогда не настанет, – оборвал меня лорд. – Никчемному выродку никогда не занять место пресветлого императора. – Судя по изменившейся интонации, Аскелир кого-то процитировал. – Я поклялся отцу, что никогда не унаследую трона.

– Но вы сможете его удержать? – Мужчина кивнул. – Тогда мы поступим так…

* * *

Наверное, день свадьбы должен быть чем-то особенным. Самым радостным днем, самым счастливым. Но для меня он стал самым утомительным за многие годы. Никогда прежде мне не приходилось столько терпеть и улыбаться. А ведь всеобщее помешательство случилось задолго до ритуала в храме.

День, когда лорд Аскелир в первый и последний раз сопроводил меня в зал совета, стал самым шумным для дворца за последние несколько столетий. Даже обрушение несущих конструкций не вызвало такого ажиотажа, как мое решение. Увы, оспорить его лорды не посмели. Или не смогли.