Иная тень

Маша отшатнулась, когда слюнявая и зубастая морда черного хищника уткнулась в стекло и уже хотела было потребовать у Казакова опустить на иллюминаторы щитки. Иному достаточно «плюнуть» кислотой, и стекло не выдержит. Правда, он вряд ли проберется в узкое прямоугольное окно вездехода

Обследовав передние иллюминаторы и не найдя ничего интересного, Иной прошелся вдоль левого борта, затем стало слышно, как он вскочил на крышу машины, видимо, решив узнать во всех подробностях, как выглядит пулемет на вращающейся башне.

– Сергей, – Маша потеребила лейтенанта за рукав, – это животное не с базы S-801. Оно выведено здесь.

– Откуда знаете? – прищурился Казаков.

– Вспомните, полковник Кеннет говорил, будто на всех Иных, воспроизведенных в лаборатории на Сцилле, был закреплен усилитель сигнала ретранслятора? Мы же сами такой видели… А когда это чучело промелькнуло в окне, я заметила, что на его черепе нет никаких посторонних включений. Этот – по-настоящему дикий.

– Ну раз так… – с театрально-огорченным видом развел руками лейтенант и наклонился к микрофону внутренней связи: – Семенов, ты здесь? Убери этого урода с крыши.

Иного буквально сдуло с корпуса вездехода очередью тяжеленных, с два пальца толщиной, снарядов пулемета. От животного практически ничего не осталось – череп сейчас валялся справа от машины, разорванное туловище слева, правая верхняя конечность вообще улетела в сторону метров на десять. Капельки кислоты, случайно попавшие на броневик, не сумели преодолеть первоклассную броню, оставив на ней только выемки глубиной не больше полусантиметра.

– Одним меньше, – констатировал Казаков. – Кстати, мы до сих пор не знаем, сколько всего взрослых Иных орудуют в Айрон-Роке. Надеюсь, шотландец – как его? Мак-Эван? – которого мы должны забрать, даст более точную информацию.

– Двадцать – двадцать пять особей, – подал голос из салона Гильгоф. – Не больше. Потом объясню, откуда взялась эта цифра. Так мы едем или будем причитать над трупом подстреленного вами, Сергей, Иного-тинейджера?

– В следующий раз будет соблюдать правила дорожного движения, – невозмутимо ответил лейтенант и подал вверх рычаг, активирующий реакторы двигательной установки вездехода.

Черный, похожий на безногого таракана броневик с неизменной золотистой дикторской связкой и орлом римских цезарей (у Маши этот символ вызывал некоторое недоумение и сразу напрашивались ассоциации с какими-нибудь неофашистами… Но в таком случае должны быть прочие обязательные атрибуты – топорик и молнии) лихо пробежал по бездорожью и песчаным кочкам, окружавшим комплекс зданий Айрон-Рока, безошибочно вырулил к серебристому кубическому строению, на крыше которого громоздился лес разнообразных антенн, миновал его и наконец, подняв облако желтоватой пыли, остановился у крутого отрога «столовой» горы.

В данный момент индикатор движения реагировал только на один сигнал, и в то же время начал попискивать установленный в кабине приемник, распознававший передатчики личных данных живых людей – эту миниатюрную капсулу вшивают под кожу всякому человеку, работающему в Дальнем космосе. Единственно, картину портили редкие вспышки на детекторе, обозначавшие еще один живой организм, но Казаков решил, что это обычная интерференция, обусловленная сильным ультрафиолетовым излучением приближающегося к горизонту пурпурно-багрового АХ Микроскопа.

– Давайте выйдем наружу, – предложил лейтенант, оглянувшись на Машу и Гильгофа. – Не бойтесь, если вдруг появятся Иные, мы сумеем засечь постороннее движение задолго до того, как они успеют приблизиться. Сразу укроемся в броневике, а Семенов откроет огонь.

Жара навалилась на людей, подобно огромному зверю. Если в машине было относительно прохладно благодаря кондиционерам, то снаружи… Градусов тридцать пять, не меньше. Солнце жжет немилосердно. Горячий ветер. У забирающейся в рот пыли неприятный кислый привкус.

– Как здесь люди могут работать? – недовольно сказал Гильгоф, прикрывая ладонью глаза от красного ока приближающейся к горизонту звезды.

– На Сцилле, – справедливо заметила Маша, уже почувствовавшая, как на шее и на лице начинают высыпать крупные бисерины пота, – вы, Веня, жаловались, что вам холодно. Ого, глядите, вот он!

В сотне метров от транспортера по камням прыгал человек, одетый в песочный комбинезон и зеленоватую камуфляжную кепку. Он размахивал руками и кричал что-то неразличимое.

– Что такое? – насторожился Казаков, прищуривая глаза и пытаясь рассмотреть визитера. – Чего он орет?

– От радости, наверное, – презрительно фыркнул Гильгоф и вдруг насторожился: – Один момент…

Дугал Мак-Эван, бывший научный сотрудник американской лаборатории S-801, бежал вперед, к людям, и кричал:

– Не стреляйте! Не вздумайте стрелять! Мать вашу, не стреляйте!