Иная терра

Ничего запрещенного? Ну я же говорил вам! Простите за наглую просьбу, но… пожалуйста, можно я заберу книгу? Это же потрясающий раритет! Конечно, никто больше не увидит ее. Я буду осторожен. Могу быть свободным? А… Вика? Да, конечно, я ее провожу! Ну, милая, не плачь, все в порядке, ты же видишь, Павел Георгиевич прекрасно меня понял, все хорошо, не плачь, пойдем…

Вика, возьми себя в руки. Все, вот твоя комната, умойся и пойдем поговорим. Не смотри ты на меня, как на предателя! Нет, ты не так меня поняла…

Ну вот. Чуть что — дверью хлопать. Ничего, наверное, это просто от нервов. А ведь у меня тоже нервы! А кого это волнует? Черт с ним, успокоится — поговорим.

К черту все. И эссе тоже к черту. Напиться, что ли? Гранд, ну что же ты так не вовремя пропал…

V. V

«Время шло, и вот

— Час расплаты настал!»

ноябрь 1980-го

— Мам, мне нужны джинсы.

— Костя, твои брючки еще почти целы. А на коленке я поставила заплатку.

— Но мне нужны джинсы! Меня уже в школе дразнят, что я нищий и бомж вообще…

— Я же тебе купила новый пенал, — устало вздыхает мать. — Тот самый, который ты хотел, импортный. У нас сейчас нет денег на джинсы, они дорогие. А у тебя еще есть брюки.

— Брючки сейчас никто не носит! — высокий для своих лет мальчик презрительно оттопыривает губу — научился этому жесту у одноклассника Вити, сына директора хлебозавода. Витя всегда так делал, когда хвастался чем-то новеньким, будь то пенал, импортная дорогая авторучка, настоящие немецкие джинсы или что-то еще, а что-то новенькое у него появлялось почти ежедневно.

— Костя, у нас нет денег!

— Ну почему мир так несправедлив? — трагически восклицает третьеклассник Костя, запрокидывая голову. Этот жест он подхватил у Ирочки, одноклассницы, дочери довольно известной в определенных кругах актрисы. — Почему одни дети рождаются в нормальных, полных семьях у богатых родителей, а другие — у нищенок непонятно от кого?!

— Костя, как тебе не стыдно! — восклицает мать, отшатнувшись, словно ее ударили. В глазах бедной женщины медленно закипают слезы. — Как ты можешь такое говорить?

— Но ведь это правда, — искренне недоумевает мальчик. — Ты же не знаешь, где мой отец, так? Сказки о летчике-герое оставь для маленьких, а я уже взрослый, чтобы понимать, что к чему.

Ни слова не говоря, она разворачивается и выходит из комнаты.

На следующий день она пришла с работы поздно, гораздо позднее обычного. Костя едва поднял глаза от книги, которую дал почитать Витя — книжка была интересная, про богатых — отметил, что мать без сумки с продуктами, но с каким-то пакетом, и снова вернулся к чтению.

— Костя, подойди, пожалуйста.

— Ну чего тебе? — проворчал он, неохотно откладывая книгу.

— Держи, — она протянула мальчику пакет. Костя с любопытством заглянул внутрь и…

— Джинсы!!! Спасибо! — завопил он, раскладывая на стареньком диване обновку. — Но ты же говорила, что у нас нет денег…

— Тебе же очень хотелось джинсы, — улыбнулась мама. В уголках глаз на миг блеснули слезы, но тут же исчезли — она наслаждалась радостью сына.

— Мам, а где твое кольцо — спросил Костя через месяц, наконец заметив, что с пальца матери пропал тонкий золотой ободок: единственное украшение, которое у нее было.

— А, потеряла недавно, — отмахнулась она. — Не обращай внимания.

— Ну нельзя же быть такой растяпой, — укоризненно покачав головой, Костя тут же выбросил этот эпизод из головы.

октябрь 1985-го

— Кость, а у тебя мечта есть? — спросил Андрюха, костин школьный приятель.

Парни сидели вчетвером под школьной лестницей и курили, передавая единственную сигарету по кругу, и ощущали себя невероятно крутыми.

— Ага. Я хочу богатым стать. Чтобы можно было все, что хочется, и чтобы денег вообще не считать.

— Ромыч из девятого «Б» говорил, что знает, где и как бабла срубить, — Колян смачно затянулся. — Сказал, что если есть крепкие здоровые парни посмелее, то может работенку подкинуть.

Колян был самым старшим и самым крутым в их четверке. Он трижды оставался на второй год, часто дрался и курил с четвертого класса. Но руководил компанией Костя — так уж «исторически сложилось», как говорила училка по литературе.

— Че за работа? — важно поинтересовался Костя. Мать зарабатывала мало, ее зарплаты не хватало на потребности сына, и он искал, где достать денег самостоятельно.

— Видал — ларьки расплодились? С куревом, пивом, и прочим ширпотребом. Прикинь, сколько в них покупают. Да там бабла к вечеру немеряно скапливается. А продавец один только…

Через неделю Костя и его компания впервые в жизни ограбили ларек.

— Парни, с этим пора завязывать. Рано или поздно — попадемся.

Костя допил пиво из стеклянной бутылки, ловко метнул ее в урну.

— А че тогда делать будем? — поинтересовался Вовчик.

— Грабить — глупо. Ларьков мало, умных много. Лучше охранять. А нам за это пусть отстегивают.

— Охранять — от кого?

— От таких же, как мы.

январь 1990-го

— Клевая тачка, Костян, — Колян аж присвистнул, разглядывая новую «бэху» главаря их шайки. — Че такой мрачный?

— Мать вчера умерла, — отмахнулся Костя. — Забей.