Иная. Выбор

— Нет, Виталина. Ты — иная. Так уж вышло, прими это. Ничего не бывает просто так, у Вселенной нет случайностей. Все, что происходит, происходит с определенной целью. Каждая роль каждого участника каждого события направлена исключительно на сохранение всеобщего баланса. Высшие Силы наделили тебя Даром Пробуждения, потому что именно ты была для этого рождена. А это значит, что ты справишься. Понимаешь?

— Мне повезло, что у меня есть ты, — я улыбнулась.

— Угу, — Айштар подпер маленьким кулачком подбородок и задумчиво произнес, глядя куда-то в никуда: — И не только я. У тебя есть много друзей, и твой марсианин, и любовь вот-вот нагрянет, когда ее совсем не ждешь. Она такая: приходит без приглашения, входит без стука и остается без разрешения. Великая и непобедимая, ей ни к чему все эти условности. Любовь станет твоей опорой, человечка.

— И в кого ты такой умный, пришелец-вундеркинд? — не удержалась я от смеха, глядя на мальчишку, совсем еще ребенка, рассуждающего о любви с видом мудрого старца.

Про то, что этому ребенку пятьдесят семь лет, я стараюсь не думать. И у меня почти получается.

— В папу с мамой, в кого ж еще? — Айштар посмотрел на меня, как на недотепу, не знающую прописных истин. — Ну не в твоего же марсианина.

— Эй, он не мой марсианин, — я притворно насупилась. — Он мой друг.

— Да? — пришелец сощурился и, глядя мне прямо в глаза, спросил: — Ты что так и не поняла? Ты его пара, Виталина.

— Я кто? — мне захотелось срочно упасть в обморок, прямо с подоконника. — Шутить изволите, ваше наследное высочество?

— Какие уж тут шутки, — фыркнуло это самое высочество. — Констатация факта.

А вот теперь я выпала в осадок, вернее, мой мозг выпал в осадок и застрял комом в горле. Даже не комом, а звездчатым тетраэдром. Принять такой факт человеческий разум оказался не готов от слова совсем. Меня словно парализовало. Я сидела столбиком и, не моргая, пялилась на улыбающегося во весь рот эмина.

— Но… мы ведь разные, — я попыталась найти хоть какое-то оправдание своему категорическому недоверию. — И ему сто семнадцать лет… марсианских.

— И что? — Айштар не собирался церемониться с моей нервно подрагивающей яйцевидной внутренней частью черепной коробки. — Какое это имеет значение?

— Это невозможно, — прошептала я, начиная осознавать, почему мне так хорошо и легко рядом с Дархаром, словно мы знакомы целую вечность, почему наши соприкосновения даже через акварилл доставляют удовольствие и наполняют энергией, почему он так бережно относится ко мне, почему пригласил на Марс, почему не познакомил со своей парой…

— И даже то, что быть не может, однажды тоже может быть, — с озорной улыбкой сказал пришелец. — Не твои ли слова, человечка? Кстати, мне уже домой пора.

— Постой, — я схватила эмина за руку, все еще находясь в состоянии нестояния, несидения и самого что ни на есть реального шока.

— Последний вопрос? Давай. Только не спрашивай, что тебе теперь делать. Я и так отвечу — жить. А вот как жить и как поступить, это решать только тебе. Ну и твоему марсианину.

— Да, ясно, я поняла, — закивала я, старательно удерживая в голове еще одну не менее важную мысль, которую имел неосторожность озвучить Айштар. — У меня другой вопрос. Ты сказал — любовь нагрянет. С чего ты взял?

— Эминам известно очень многое, Виталина. Нам подвластны видения будущего, иногда мы просто знаем, что будет. Можешь считать мои слова пророчеством.

Пророчеством. Ладно. Любовь станет опорой — это хорошо, будет легче миры спасать.

— Не могу привыкнуть к тому, что не слышу всех твоих умных мыслей, — лицо Айштара озарила сияющая улыбка. — Неужели ты меня отпускаешь и второго вопроса не будет? Ага, я так и думал. В голове царит хаос и беспощадное броуновское движение. Медитация тебе в помощь, человечка. И тренировки каждый день. А мне пора, увидимся завтра. Пока-пока!

— Инициация скоро? — успела спросить, прежде чем эмин исчез в параллельной реальности.

— Всему свое время, — услышала веселый голос мальчишки уже откуда-то из пустоты.

Ну что тут скажешь? Так и есть. Всему свое время.

Вовремя начать — не менее важно, чем вовремя остановиться. Вовремя прийти — так же полезно, как вовремя уйти. Вовремя сказать — так же ценно, как и вовремя промолчать…

Всему свое время.

Вчера не догонишь, а от завтра не уйдешь. Время не стоит на месте, не дремлет. Оно бежит, летит, приходит и уходит, никого не ждет, кого-то лечит, для кого-то творит чудеса. Всем хочется хорошо провести время, но время не проведешь…

Всему свое время. И для любви, наверное, тоже.

Улыбнулась, неожиданно вспомнив фразу: «Любовь хоть светлое создание, но любит темные углы». И почему меня в последнее время все чаще, я бы даже сказала с завидной регулярностью, преследуют не совсем приличные мысли? Взрослею, что ли? Стыдно перед самой собой, черные квадратики.

Так, ладно. С любовью, которая вот-вот нагрянет, разберусь как-нибудь. А вот что мне делать с Дархаром? И с тем, что я — его пара?