Иная жизнь

А тут еще статья Б. Коновалова в "Известиях" "Тайна летающих тарелок раскрыта?". Корреспондент начинает с того, что теперь Ажажа и другие заядлые "тарелочники" вынуждены замолчать, ибо... Ибо два океанолога А. Монин и Г. Баренблат математически обосновали образование в морях и океанах линзоподобных пучностей. Эти линзы - суть порции воды другой плотности образуются, видимо, во время шторма, долго сохраняются, могут содержать в себе посторонние включения и должны выглядеть в воде как летающие тарелки. Далее исследователи, используя метод подобия, переносят эти рассуждения на атмосферу. По МонинуБаренблату - сокращенно МБ - "летающие тарелки" - это концентрации воздуха другой плотности, в которых может также собираться промышленная пыль, придавая им "металлический" оттенок. Их мгновенное исчезновение тоже объясняется - это есть ничто иное, как мгновенное рассыпание при попадании в слой с резким перепадом плотности. Вот и все. Простенько и со вкусом. А главное, что "сделано в академии".

А то, что это явная нелепица, которую смогли измыслить люди, неудосужившие себя хотя бы повернуть в сторону модели НЛО "головы качан", так это никого не волнует. Ребенку понятно, что тарелка конструкции МБ не полетит против ветра, а НЛО летает, что она не может образоваться на высоте с десяток километров, где НЛО гоняются за самолетами. И, наконец, детище МБ не оставит посадочных следов и явно не исторгнет из себя человекоподобных существ.

И я решился. Дай, думаю, пожалуюсь на "Труд", а заодно и на "Известия" секретарю ЦК КПСС Зимянину. И отправил письменную жалобу.

И вот звонок из ЦК. Звонят на работу, в ЦНИИ. "Мы хотели бы с Вами поговорить, приезжайте". Я: "Раз Вы хотите, раз я Вам нужен, приезжайте Вы. Тем более у меня сейчас нет ни транспорта, ни лишнего времени, я сдаю тему". Пауза. Видимо, советуются, как поступить. Но главное в партократии - не дай, Бог, не выполнить распоряжение босса. "Подождите, мы Вам перезвоним". Через час на цековской "Волге" я приехал на Старую площадь.

В кабинете инструктора ЦК Александра Серафимовича Потапова смиренно старился от ожидания заместитель главного редактора газеты "Труд". Фамилию его я сейчас не припомню, не записал. Помню только, что с одним глазом у него было не в порядке, чуть ли не повязка, как у Кутузова или Моше Даяна. В общем, как высмеивал Аркадий Райкин склеротиков: "Помню, что наши были в трусах".

А Потапова я вписал в свой блокнот. Уж очень он понравился мне своей обходительностью, плавно перетекающей в задушевность, хотя смысл беседы заключался в ее бессмысленности. "Вот вы тут пожаловались товарищу Зимянину. Да, пожалуй, газета была не права. Поспешила, редакция не проверила. Нельзя так работать (взгляд в сторону редакции)". Вступает замглавного: "Если бы я в тот день дежурил по номеру, такого бы не случилось. Мы признаем свои ошибки". Я: "Тогда давайте опровержение". Потапов: "Вы уж нас извините, но в газете такого масштаба не принято". Я: "А оболгать человека многомиллионным тиражом принято?" Потапов: "Давайте возвысимся над личными обидами. И газета, и я приносим вам извинения. Такого больше не повторится". Я: "Извинения я, конечно, принимаю. Но почему все это напоминает дорогу с односторонним движением. Почему редакции не берут статьи уфологов и не публикуют их хотя бы в порядке дискуссии? Почему нас отлучили от общества "Знание" в тот момент, когда проблему ВЦ и НЛО только обсуждать и обсуждать?"

Потапов проводил меня по ковровой дорожке до лифта и, тепло прощаясь, просил звонить, если будут препятствия моим выступлениям.

Я поделился этим со своим братом Эрнстом, также работавшем в одном из московских почтовых ящиков. И он сразу решил устроить там мое выступление, чтобы уменьшить число косых взглядов, бросаемых в его сторону. Его партком был против. Тогда он по наивной простоте позвонил Потапову, но, на всякий случай, назвавшись другой фамилией. "Какие лекции? Ни в коем случае. Ажажа распространяет буржуазную идеологию".

После перестройки я встретил А. С. Потапова, но уже в качестве главного редактора газеты "Труд". "Как живешь, старина? Давно не виделись!!. " спросил он, как ни в чем не бывало.

Так и живем. Выступать я стал реже. Не каждый решался пригласить запрещенного лектора. Исключение составляли закрытые учреждения, которых в Москве предостаточно. Но и там получалось не всегда. Приезжаешь, бывало, в почтовый ящик и читаешь в вестибюле, что лекция отменяется из-за болезни лектора. Или к началу появляется антилектор из "Знания", направленный, вернее, натравленный райкомом. И устроители вынуждены передо мною искренне извиняться. Чаще всего антиподэрзацем выступал кандидат физико-математических наук В. Лешковцев, соавтор разгромной статьи в "Правде" 1968 года.