Индейская война в Русской Америке: русско-тлинкитское противоборство (1741-1821)

Достаточно далеко, как и у многих других племён Северо-Западного побережья, зашло у Тлинкитов социальное расслоение общества. В каждом куане имелись свои люди высокого ранга, анъяди, в число которых входили также и вожди селений, кланов, главы домохозяйств; простолюдины – тлинкит или канаш-киде, и рабы. 4 Власть вождей, однако, была невелика. Важным фактором для определения статуса человека служили благородство происхождения и богатство, которое раздавалось на устраиваемых им потлачах – церемониальных пиршествах с раздачей подарков. Уважением и весом в обществе пользовались также шаманы и мастера-ремесленники (например, резчики по дереву), широко было распространено занятие торговлей. Несмотря на свою воинственность, отмечаемую всеми ранними путешественниками и исследователями, Тлинкиты вовсе не были примитивными дикарями-грабителями. То был народ не только воинов, но и охотников, рыбаков, ремесленников, торговцев. Куаны, населённые соперничающими кланами, соединялись между собой прочными торговыми связями. При обмене роль денег выполняли выделанные оленьи шкуры (ровдуги), а позднее одеяла. Раб в первой половине XIX в. стоил 15-20 ровдуг, каноэ – от 10 до 15. 5 Тлинкитские торговцы бдительно оберегали сферы своего влияния от проникновения нежелательных конкурентов, будь то индейцы или белые.

Хотя далее речь пойдёт преимущественно о военном быте Тлинкитов, следует иметь в виду, что главным в их жизни была всё же не война, и не торговля, а морской промысел. Вся их жизнь, как и жизнь прочих прибрежных племён, была тесно связана с морем и полностью зависела от него. 6

Труды практически всех исследователей, записки путешественников и собственные родовые предания Тлинкитов свидетельствуют о том, что война занимала в их жизни одно из важнейших мест. Однако при этом, как верно подметил Дж. Т. Эммонс, в истории Тлинкитов нам практически неизвестны внешние войны, в которых весь народ мог бы сражаться против общего врага. Война всегда оставалась частным делом того или иного клана, куана или, в крайнем случае, коалиции нескольких из них. Причиной тому – описанная выше своеобразная организация племени. По этой же причине были невозможны междоусобные войны, в которых все кланы одного куана совместно действовали бы против врага из другой общины – "браки, дружеские связи и экономические интересы являлись сильными факторами племенного единства, а сосуществование одних и тех же кланов в различных племенах [куанах] предотвращало их объединение с другими кланами друг против друга, так как клан был основной единицей в жизни Тлинкитов. Он не признавал превосходства племенной власти. Все его члены были братьями и… никогда не объединялись с другими против своих." 7 Однако на свирепость и частоту междуклановых столкновений это никоим образом не влияло. Клановые истории полны описаний резни, кровной мести, войн между кланами, среди которых лишь иногда встречаются сообщения о стычках с соседями – Экимосами-Чгачами, индейцами Хйда и Цимшиан.

Война обычно вырастала на почве кровной мести, а вызывал её ряд причин: убийство (зачастую на почве ревности), за которое не было уплачено достойной виры; оскорбление и ранение в ссоре; вторжение в чужие охотничьи угодья и спор из-за добычи; походы предпринимались также с целью грабежа и захвата рабов (в основном на юг) или для защиты своих торговых интересов (как то случилось в 1851 г., когда чилкатские Кагвантаны разорили английский форт Селкирк в верховьях Юкона). Вспыхивали конфликты и по иным причинам. Так в год плохого улова лосося, будучи не в состоянии обеспечить себя припасами на зиму, жители Хуна-куана выслали на север военный отряд, который, однако, был истреблён чилкатцами. Американский исследователь Р. Олсон отмечал, что "даже ссоры между детьми могли вылиться в более серьёзные неприятности между кланами." 8 При этом более могучие кланы гораздо скорее и охотнее реагировали на обиды и стремились к мщению, чем то делали представители слабейших родов.

Превосходство родовых связей над всеми прочими вело к ослаблению понятий о общеплеменной собственности на территорию. Отдельные местности – рыболовные, охотничьи, промысловые угодья – находились в коллективном владении тех или иных домохозяйств и кланов. Районы, не использующиеся ими, считались "ничейными" и посягательство на них чужаков не вело к войне. Примером тому может служить переселение людей Танта-куана к Кэйп-Фокс, близ которого стоял посёлок Санъя-куана, а также вторжение Хайда-Кайгани на острове Принца Уэльского. В обоих случаях войны не последовало, ибо пришельцами не были затронуты клановые владения аборигенов. 9