“Отец Лукина был убит в 1806 г., при разорении колошами селения нашего в Якутате. Освобождённый после двухгодичного плена американским судном под командою Кембля (Campbell), он воспитывался у незабвенного Баранова вместе с его сыном…” (Загоскин Л. А. Указ. соч. С. 212). В 1816-1831 гг. Лукин находится на службе РАК в качестве толмача, с 1832 г. – начальник Колмаковской одиночки (с 1841 г. – редут) на реке Кускоквим. Загоскин лично встречался с Лукиным и слышал историю его спасения от него самого.
Гринёв А. В. Индейцы тлинкиты… С. 257-258; Андрей Ларионов позднее служил толмачом в Кадьякской конторе РАК, Иван – в селении Росс в Калифорнии, а Дмитрий был толмачом в Ново-Архангельске и в Дионисьевском редуте. В 1839 г. братья получили, наконец, наследство покойного отца – 1395 руб. 7 коп.
Это достаточно хорошо видно на примере долгих пререканий А. А. Баранова с лейтенантом Хвостовым по поводу укомплектования команды “Юноны” (К истории… С. 142-146).
АВПРИ, ф. СПб ГА, 1-7, 1802 г., оп. 6, д. 1, п. 35, л. 88-88об; здесь описывается избиение Кускова и Сысоя Слободчикова морскими офицерами во главе с Н. А. Хвостовым. Пребывание на компанейской службе в подчинении у купцов вообще рассматривалось тогда офицерами Императорского Флота, как нечто, недостойное их истинного положения. Даже В. М. Головнин искренне возмутился предложением А. А. Баранова перейти на службу РАК., “Мог ли г. Баранов вообразить, чтоб я когда либо дерзнул унизить Императорский флаг до такой степени?” (Головнин В. М. Замечания о Камчатке и Русской Америке в 1809, 1810 и 1811 годах // Материалы для истории русских заселений по берегам Восточного океана.- Вып. II.- СПб., 1861.- С. 86).
Кичин Е. В. И. А. Кусков. Биография // Вологодские губернские ведомости. -1848.- № 8, 21 февраля.- С. 84; в 1822 г. Екатерина Прохоровна уехала в Россию вместе с супругом и после его смерти вторично вышла замуж.
Хлебников К. Т. Жизнеописание… С. 115; не исключено, однако, что эта весенняя “индейская тревога”, как и все прочие подобные происшествия, во многом была порождена страхами поселенцев, а не реальной угрозой со стороны индейцев. Дело в том, что, согласно сообщению лейтенанта С. Я. Унковского, “икра сельдей… ценится [у колошей] весьма дорого, и как оные появляются только в заливе Ситхи, то многие американцы приезжают ловить оную из весьма далёких заливов” (Лазарев М. П. Документы.-Т. 1.- М., 1952.-С. 54). О том же свидетельствует и В. П. Романов., “Сельди появляются только в одном проливе около Старой Гавани, названной посему Сельдяным проливом. В Ситхе подходят они в марте к самой крепости великими станицами и стоят около двух недель” (Романов В. П. О колюжах и колошах вообще // Северный архив.- 1825.- № XVII.- Статистика.- С. 24). Таким образом, обычный ежегодный съезд индейцев для промысла сельдей мог одной только своей многочисленностью возбудить подозрительность русских, живших в постоянном страхе перед “дикими”. Однако, следует иметь в виду и то, что сама эта многочисленность могла побудить собравшихся индейцев к воинственным действиям, облегчить заключение союзов, вызвать спонтанный взрыв враждебности.