Индейский трон, или Крест против идола

– Да. Ведь это же твои люди.

С улыбкой на устах Несауа быстро прошел вперед, догоняя своих… Потом так же быстро вернулся – караван еще не успел миновать перевал:

– Я сказал им. Они благодарят тебя, вождь. Трое парней – Тесомок, Каушколаушки, Куаштлак. Они могут сейчас идти?

– Да. Пока не стемнело.

Караван насчитывал человек с полсотни: купцы, приказчики, носильщики, а также, вдобавок к ним, художники и писцы, старшим над которыми как раз и считался Куатемок, пышно именовавшийся «летописцем Белого Тескатлипоки», как иногда называли Кецалькоатля. Все семеро воинов принца также проходили по ведомству писцов, кроме того, в художниках значился юный Сиуатетепек и некая девушка Тескаль – «растирательница красок».

– Она красавица, – как-то, еще в самом начале, одобрительно прищелкнул пальцами добродушный Иштлак. И тут же скривился: – Но уж больно тощая! Скажу прямо, уважаемый летописец, в случае чего такую сложно будет принести в жертву – боги могут и обидеться.

– Ничего, – цинично ухмыльнулся принц. – Зато она знает толк в искусстве обращения с людьми.

– Я почему-то именно так и подумал!

Купец расхохотался, похлопал юношу по плечу и больше уже не докучал расспросами, разве что вечерами, на привалах, любил послушать всякие россказни о древних правителях и богах. О, Куатемок много чего порассказывал ему о великом тлатоани Асотле!

Для привала выбрали местечко на берегу ручья, сразу за горным кряжем. Вьючных животных не было; не нужно было кого-то поить, кормить, пасти – все заботились о себе сами. Пока еще не стемнело, разложили костры, успев наловить в ручье рыбы. Из своих припасов варили бобы и кукурузную кашу-атолли, обильно сдабривая все красным и желтым перцем.

Кто-то из купцов даже угостил Куатемока куском жаренной на углях утки – по пути многие торговцы охотились, насколько позволяло время.

– Хорошая утка, – прожевав, похвалил принц. – Вкусная.

– О, я знаю толк в готовке! – рассмеялся купец. – Ведь моя вторая жена родом из Тепейака, а там любят вкусно поесть.

– А где ж не любят? – Куатемок улыбнулся, увидев, как купец пристально посмотрел на уходящих тлашкаланцев, и тут же пояснил: – Я послал своих слуг поискать охру… Здесь бывает…

– Найдут! – уверенно отозвался собеседник. – Правильно – пускай, пока не стемнело, хоть кто-то займется делом.

Он был хорош собой, этот торговец с приветливым лицом и большими, чуть навыкате глазами и оказался веселым собеседником… И собутыльником, что – тсс!!! – выяснилось чуть позже, когда все уже улеглись.

Вот тогда он и объявился снова у лагеря «художников и летописцев». Пришел не один – его сопровождал Несауа.

Куатемок как раз собирался спать – уже закутался, укрылся циновкой…

– Не помешал?

– О боги, Некок, это ты?

– Да, вот решил тебя навестить… Помнишь, ты говорил, что не прочь бы выпить?

Последнюю фразу Некок – так звали этого навязчивого купца – произнес заговорщическим шепотом и даже подмигнул, что было хорошо видно в мягком свете луны.

– Я говорил?!

– Ну да. А то кто же? Слушай, твой слуга, что, вообще никогда не спит?

– Несауа? Нет… просто он очень ответственный.

– Едва не треснул меня дубиной! – пожаловался Некок. – Ух, вражина!

– Этот купец пробирался к тебе незаметно, словно койот к добыче, – не глядя на торговца, пояснил Несауа. – Вот я и подумал, что враг. С чего б так таиться?

– «С чего б»? – сварливо передразнил купчина. – Видать, ты, парень, из дальней деревни…

– Теперь вижу, что был не прав. – Несауа улыбнулся. – Так я могу идти, господин?

– Да-да. – Куатемок ласково потрепал юношу по плечу. – Иди, мой верный страж, занимайся своим делом.

– Эк ты его! – с удобством располагаясь на циновке, хохотнул торговец.

За спиной его висел небольшой плетеный короб, в который художники обычно складывают краски, а ремесленники – свои инструменты.

– А я тебя не сразу признал, – сняв короб, негромко произнес Некок. – Все поначалу гадал: ты, не ты… Не подходил даже. Вот, сегодня только решился – предложил как бы в шутку выпить… И сразу понял: ты! Догадался по твоим глазам. Помнишь храм Тласольтеотль? Ну, тот, в Ацтакалько?

– Храм богини плотских грехов? – с волнением произнес юноша.

Ха! Еще бы не помнить. Только… Только это все осталось в той, другой жизни, когда он еще был Асотлем и не был тлатоани…

Хм, странно. Купец его явно путает с кем-то другим… или вводит в заблуждение намеренно. Тогда зачем ему это надо?

– Ацтакалько… Квартал цапель.

– Ну да, ну да, западный квартал… Наконец-то ты вспомнил!

Молодой купец радостно ткнул юношу в бок:

– Хха!!! Наконец-то! Ну, давай хоть обнимемся, что ли?

– Д-давай…

Обнялись. Похлопали друг дружку по спинам. Снова уселись. В темном небе ярко светила луна, отбрасывая от валявшихся повсюду камней размытые черные тени. Порывы холодного ветра со скрипом раскачивали пахучие ветви сосен.

Вообще здесь было хорошо – этакий горный оазис, курорт… Вот только холодновато. Да и ситуация, мягко говоря, странная. Чего этому купчине все-таки надобно?