Индекс убийства

– Правда? - переспросила она с кошачьим потягиванием, которое Сэм хорошо помнил. - А меня спрашивал один важный чин, была ли какая-нибудь возможность вывести тебя из игры, когда я поняла, в чем дело.

Йетс приподнял бровь.

– Секретарша этого парня прилетает следующим рейсом, - продолжала Есилькова. Она тряхнула своими светлыми волосами. - Ее виза затерялась в компьютере, поэтому её, беднягу, продержали двенадцать часов на пересадочной станции.

Йетс тоже встал, стараясь двигаться осторожно. Быстрые движения на Луне приводили к ударам о потолок или о противоположную стену.

– Им придется крепко подумать, прежде чем они решатся превратить дело с пришельцем в игру «ковбои - индейцы».

– Именно этим уже занимаются ваши во главе с Маклеодом, - проворчала Есилькова.

Сказано было ехидно, но напряжение уже спало, и Йетс остался спокойным. Кроме того, это было правдой. Йетс уже научился более или менее оставаться спокойным, когда в глаза ему говорили правду.

Поэтому он усмехнулся и сказал:

– От нас не жди хороших манер. Кроме того, никто не назначал Маклеода заместителем Господа Бога. Что бы он там ни думал.

– Или что бы там Элла ни думала, - подхватила Есилькова.

Йетс покачал головой. Этот жест относился не к последней фразе, а ко всему их разговору.

Он расслабленно оглядел маленькую комнату. Она стала ещё более захламленной, чем в период его недолгого пребывания тут. Отчасти в этом была виновата Есилькова. В полицейском участке личного пространства не было ни у кого, поэтому у неё выработалась привычка занимать освободившееся место чем попало. Не займешь ты, займут другие полицейские в следующую смену.

Появилось много новой аппаратуры, которую Йетс как комиссар Безопасности притащил с собой, - она полагалась ему по чину. В трех углах стояли головки голографического проектора, который мог показывать картинки в два раза больше, чем аппаратура, которой пользовался инспектор.

Сейчас все телефоны были отключены, но если бы потребовалось, Йетс мог связаться с Землей или с поясом астероидов через секретный 25-сантиметровый канал. Для этого у него стоял передатчик, занимающий половину стола.

– Откуда у тебя это? - недоуменно спросил Йетс, показывая на голотанк и стены.

Это был обыкновенный прибор, ничего особенного, но совсем новый. Старая развалина, с которой он намучился, когда ещё был инспектором, исчезла.

– Спустя три дня, как я вступила в должность, - осторожно сказала Соня, - пришли какие-то парни, притащили эту штуку и сказали, что это особый заказ от комиссара Безопасности.

– Черт! - ругнулся Йетс. - Черт, да, теперь я вспомнил, это я приказал. Совсем забыл, Соня, - он потер виски ладонями, прикрыв глаза. - Проклятая работа…

– Мы были очень заняты, ты и я… - мягко сказала Есилькова, и её голос звучал не с того места, где она стояла, когда Йетс закрыл глаза, а ближе.

Он посмотрел на нее. Она легко коснулась его плеча. Сэм взял её руку в свою и сказал тихо:

– Соня, я позвонил тебе за пять минут до появления Шеннона. Я был зол и…

Он не мог сказать - «я ревновал». Она была замужем. А Сэм был убежденным холостяком, слишком гордым для того, чтобы интересоваться, кто спит с ней.

– Я ревновал, - все-таки сказал он, потому что это было действительно так. Эти слова не сделали его ещё большим идиотом, это было невозможно. - Это было в последний раз.

– Мы были очень заняты, - повторила она, проводя пальцами по его груди.

В кабинете не было нормальной двери, а только звукоизолирующая занавеска. Есилькова оглянулась на нее, когда Йетс притянул её к себе одной рукой. Другой рукой он привычно полез ей под пуловер.

Если комиссар Безопасности настаивает, то она не против, хотя для выполнения того, к чему шло дело, в захламленном кабинете им пришлось бы прислониться к стене.

Йетс никогда не отступал, если дело зашло так далеко.

– Дай, я сама, - прошептала Есилькова, касаясь застежки своих брюк.

Зазвонил телефон экстренной связи.

Йетс повернулся к столу, где стоял его огромный аппарат.

– Я сказал своим, чтобы никто меня не беспокоил, - проворчал он, протягивая руку к трубке. - Кто это там такой непонятливый…

В трубке раздался длинный гудок, а тревожный звон повторился.

– Извини, Сэм, - пробормотала Есилькова и нажала клавишу своего собственного телефона, который не был отключен.

– Что случилось? - сказала она в микрофон, поправляя пуловер.

– Это с главного входа! - закричал кто-то. Голос трудно было узнать из-за искажений. - У нас тут что-то появилось, посмотрите сами! Это какой-то танк!

– Успокойся и включи видеоканал, Гейтвуд, - сказал Йетс. Он узнал голос, сразу перейдя к делу. Есилькова будет недовольна таким пренебрежением.

– Голографическое изображение, - приказала Есилькова.

– Голографическое изображение, - повторил Йетс, потому что его приемник был настроен на выполнение голосовых команд, которые он отдавал лично. Трехмерное изображение лунной поверхности заполнило комнату. Работали сразу несколько камер, наблюдавших за входом в подземный город, чтобы засекать террористов и контрабандистов.

– Господи! - простонал Йетс. Есилькова выругалась по-русски.