Индиана Джонс и искатели потерянного ковчега

Инди был в восторге. Ничего лучшего он и ожидать не смел. Он опустился на колени перед крошечным городом и, достав спрятанную в одежде рулетку, измерил расстояние от светившегося здания до меток Беллока, затем занялся расчетами в своем блокноте. По лицу у него градом катил пот.

Салла не пошел за водой. Он скрылся среди палаток, молясь в душе, чтобы не наткнуться больше на немцев. Его мысли занимала только веревка, и как назло он не мог найти ни одной. Он метался туда и сюда, чуть не падая на скользком песке и надеясь, что никто из немцев не обратит внимания на его странное поведение и не пристанет вновь с какой-нибудь чепухой. Что же ему делать, чтобы вызволить Инди?

Он помедлил, посмотрело вокруг. Среди палаток валялось несколько больших корзин для белья с открытыми крышками. Если нет веревки, решил он, то используем то, что есть. Немного инициативы не помешает.

Он оглянулся и, увидев, что никто за ним не наблюдает, прямиком направился к корзинам.

Инди разломил жезл надвое, предварительно сняв с него медальон, который он снова спрятал в карман. Деревянные обломки он отнес в дальний конец зала, а затем подошел к отверстию в потолке и, запрокинув голову, взглянул на небо — сияющее, ослепительно голубое.

— Салла, — позвал он не очень громко. Никого.

— Салла! Никакого ответа.

Он огляделся, надеясь обнаружить еще один способ выбраться наружу, но другого пути не было. Где же может быть Салла?

— Салла! Молчание.

Он смотрел в дыру в потолке, щурясь от резкого света, и ждал.

Наконец он услышал наверху какое-то движение, следом за тем в отверстие упало нечто, что он принял вначале за веревку. Однако это была не веревка, а на скорую руку связанные друг с другом предметы одежды— рубахи, гимнастерки, штаны, накидки и даже фашистский флаг со свастикой.

Инди ухватился за эту сымпровизированную веревку, потянул, проверяя прочность, и начал карабкаться наверх. Выбравшись наружу, он распластался на животе, пока Салла вытягивал свое изобретение из дыры и засовывал внутрь канистры с горючим. Инди улыбнулся, Вскочил на ноги, и они с Саллой стремительно двинулись прочь от палаток.

Торопясь уйти подальше, они не заметили немца, шагающего, с выражением крайнего раздражения на лице, туда и обратно. Увидев Саллу, он тут же заорал:

— Эй ты! Когда принесешь воды, сколько мне еще ждать?

Салла с виноватым видом развел руками.

— А ты, ленивый ублюдок, почему не копаешь? — Немец повернулся к Инди.

Салла сделал шаг в сторону фашиста, в то время как Инди, услужливо кланяясь, торопливо направился в другом направлении.

Он шел очень быстро, путаясь в складках своего бурнуса. Немец, видимо, заподозрив неладное, кричал ему вслед: Подожди! Вернись! Сейчас вернусь, как же, жди, немецкий солдафон. Он метался между палаток, с одной стороны, боясь вызвать подозрение, а с другой — горя желанием тут же заняться поисками Колодца душ, как вдруг впереди него, словно из-под земли, выросли два немецких офицера. Черт! — воскликнул он про себя и остановился. Немцы тоже остановились и, продолжая беседовать, закурили. Инди оказался в тупике.

Он проскользнул за палатки, пытаясь, насколько это, возможно, укрыться в тени. Неожиданно он заметил чернеющий вход в одну из палаток, пробрался внутрь и затаился. Он сможет подождать здесь несколько минут, пока фашисты не уйдут. Не могут же эти два колбасника весь день стоять там и курить.

Он смахнул пот со лба и вытер влажные ладони об одежду. Впервые, с тех пор как он оказался на раскопках, Инди задумался о таинственном зале с каменным планом города: он вновь вспомнил то чувство бесконечности, которое охватило его в священном месте, и странное ощущение невесомости, словно сам он вдруг сделался реликвией, прекрасно сохранившейся под колпаком истории.

Макет Туниса. Ему казалось, что это сказка вдруг сделалась былью, легенда ожила у него на глазах. Он размышлял об этом историческом чуде с неподдельным трепетом: на улице 1936 год, самолеты, радио, современная военная техника, и вот перед ним древний миниатюрный макет города, доступный — и одновременно таинственный, простой — и изысканный, а если на него падает луч солнца под определенным углом, то одно здание вдруг начинает светиться. Что это? Алхимия, волшебство, чародейство? Проходят века, но чувство таинственного, мистического не исчезает в человеке.

Сейчас он находился совсем близко от Колодца душ. И от Ковчега.

Он снова промокнул лоб и выглянул в щелку. Немцы не ушли, они все еще стояли там, курили и разговаривали. Когда же, черт побери, они уберутся?

Он принялся раздумывать, как бы ему выскользнуть отсюда незамеченным, как вдруг из дальнего угла палатки до его слуха донесся какой-то шум. Странный приглушенный хрип. Неужели в палатке кто-то есть?Он быстро обернулся и взглянул туда.

На какой-то момент ему показалось, что сердце его захлебнулось и остановилось. Он не верил своим глазам.