Индиана Джонс и храм судьбы

— Индиана! — накинулась несчастная на главного виновника своих неприятностей. — Черт возьми, почему ты передумал? Что сказал тебе этот мальчишка?!

Однако тот не обратил на ее беспомощные крики ни малейшего внимания. Слон его тронулся последним и, бросив прощальный взгляд на провожающих, Индиана встретился глазами со старым шаманом, который, как и при их встрече, поднес в знак приветствия сложенные вместе ладони ко лбу.

Небольшой караван продвигался медленно, но точно по заданному маршруту. С каждым часом маячившие на горизонте холмы становились ближе. Местность по-прежнему была бедна растительностью, хотя выглядела уже не так пустынно, как окрестности покинутого ими поселка. Здесь преобладали высокие травы и низкие сухие деревца. Время от времени какой-нибудь мелкий зверек порскал прочь при виде приближающейся опасности.

Коротышка открывал все новые особенности своего слоненка. Тонкая, пушистая на вид шерстка, покрывающая голову животного, оказалась на самом деле колючей, точно морской еж. Шкура его была шероховатой везде, кроме нижней стороны хобота, где она оставалась нежнее коровьего вымени. И стоило почесать ему шишки над глазами, там, где у людей брови, как слоненок издавал потешный, исполненный блаженства звук. Звали его, как конфиденциально поведал он мальчику, Большим Коротышкой.

Уилли кое-как нашла общий язык со своим животным, хотя язык этот трудно было назвать благородным английским, каким пользуются особы королевского рода. Тем не менее, они пришли к вынужденному компромиссу, при котором слон шел, как ему хотелось, а Уилли перебирала в уме все возможные способы применения слоновой кости.

После полудня солнце стало палить немилосердно. Растительности по сторонам все прибавлялось: банановые деревья, фиги, зеленый покров под ногами. На пути теперь то и дело попадались теплые речушки. Надо сказать, изобилующие крокодилами.

Уилли с отвращением глядела на себя со стороны. На ней все еще оставались мешковатые брюки от костюма Инди, его рубашка, теперь совершенно мокрая от пота и пропыленная, и белый пиджак, обвязанный вокруг пояса. Как она могла опуститься до такого?.. Что она им всем сделала?! Уилли с сожалением взглянула на свое платье в блестках, с которым по-прежнему не расставалась. Лишь вчера она выглядела в нем как истинная леди...

“Все! Хватит ныть! — дернула она себя. — Истинная леди — это состояние души. И ничто не может помешать мне быть ею, даже трясясь на этой проклятой туше!”

Она извлекла из потайного кармашка своего блестящего платья пузырек с дорогими французскими духами и с невероятным апломбом принялась душиться. Вскоре, однако, ей стало ясно, что не она одна страдает от жары.

— Тебе это, похоже, еще нужнее, чем мне, — пробормотала она и великодушно наклонилась, намереваясь помазать за ушами слона.

Чтобы дотянуться, ей пришлось припасть к шкуре животного. Звериный дух столь резко ударил ей в нос, что Уилли с гримасой отвращения распрямилась и в сердцах вылила на загривок толстокожего сразу половину драгоценного пузырька. Слон пришел в бешенство. Закинув хобот назад, он втянул в себя одуряющий чужой запах и в омерзении затрубил.

— Чем ты недоволен? — оскорбилась Уилли. — Это же роскошная вещь!

Слон со страдальческим стоном продолжал идти вперед.

Инди несколько раз за время их путешествия успел вздремнуть. Коротышка же вел нескончаемые беседы со своим новым ушастым товарищем.

К вечеру местность вокруг вновь преобразилась. Они вступили на окраину джунглей. По мере их продвижения вглубь вокруг становилось все зеленее и все больше жаркой влаги скапливалось в воздухе. Лиственный полог метрах в тридцати у них над головами стал столь плотным, что солнце едва пробивалось сквозь него. Внизу царил зелено-золотистый полумрак. Толстенные каучуковые деревья, с ветвей которых свисали лианы и мох, перемежались экзотическими фруктовыми деревьями, пальмами и гигантскими папертниками. Дорога, ведшая через этот лес, порою прерывалась — тогда проводникам приходилось разбирать завал или прорубать проход в разросшемся подлеске.

Воздух наполняли всевозможные звуки. Никогда еще Уилли не доводилось слышать столько неведомых криков, завываний, чириканья и прочих шумов. От некоторых из них у нее начинали бегать мурашки по коже. А один из услышанных ею воплей могло издавать только смертельно раненое, погибающее существо. Чуть дыша, она крепче вцепилась в поводья своего слона. В некоторых ситуациях оставаться истинной леди достаточно трудно.

Гораздо проще было оставаться жизнерадостным мальчишкой. Коротышка жадно впитывал окружающие картины и звуки, точно составную часть новой, специально для него выдуманной игры. Он чувствовал себя то властелином, то щенком, не забывая при этом периодически оглядываться, чтобы проверить, где Инди и все ли с ним в порядке. Парнишка помнил, что его главная обязанность — охранять Джонса.