Индиана Джонс. Книги 1-10

Два босоногих парнишки прокрались вниз по ступенькам в богато обставленный холл и успели выскочить за двери гостиницы еще до того, как портье смог применить к ним более жесткие действия, нежели просто погрозить вслед кулаком.

– Вот видишь, он принял нас за местных детей, – произнес Инди с улыбкой. И тут же его лицо еще больше расплылось от удовольствия. – Герман, ты видишь то, что вижу я? – поинтересовался он.

Герман проследил за его взглядом. Впереди них спускался вниз по улице мужчина, одетый в высокую колониальную шляпу и длинный белый халат.

– Это дервиш, – произнес Инди. – Быстрей! Отправимся за ним. Быть может, нам удастся увидеть его в деле – в момент свершения религиозного обряда.

– Не знаю, – замялся Герман. – Он вряд ли будет рад тому, что мы будем за ним шпионить.

– Не беспокойся, – заявил Индиана. – Мы последуем за ним на безопасном расстоянии, и нам совсем не придется рисковать.

Не теряя дервиша из виду, они пошли за ним по суетливым улицам чистого, ухоженного городка. Лавочники вокруг них вовсю расхваливали собственный товар; крестьяне вертели во все стороны фрукты, овощи и пронзительно вопивших кур. Какие-то мальчишки шныряли взад-вперед с подносами, на которых в крошечных стеклянных посудинах был чай. Каждый из этих людей был занят каким-либо собственным делом – и так продолжалось вот уже многие столетия. Герман подумал о том, как все же это разительно отличается от Америки. Такое количество вещей там было в новинку, что казалось, дух перемен прямо-таки витает в воздухе. Он почувствовал, как бесконечно далек он сейчас от родного дома.

Инди, с другой стороны, казалось, только сейчас стал обретать свой дом, свою среду обитания. Он ничуть не притормозил, когда им пришлось пересекать проезжую часть. Улица была запружена лошадьми и верблюдами, а также людьми, тащившими на закорках громадные тюки разнообразных товаров. Мальчик заметил, как дервиш вошел в небольшое белое строение. Инди увеличил скорость, игнорируя протесты задыхавшегося Германа и, подойдя к зданию, потянулся к шарообразной дверной ручке.

– Не беспокойся, – сказал он. – Я просто хочу удостовериться, что дверь не заперта. – Потом он произнес: – Так и есть. Давай-ка заглянем вовнутрь… Ну, а если нас заметят, сделаем вид, что мы – просто заблудившиеся туристы.

– В этой-то одежде?! – воскликнул Герман.

– Не беспокойся, – повторил Инди. – Все, что от нас потребуется, так это только раскрыть рты, а дальше они поверят нам сами.

И он очень медленно приоткрыл дверь.

– Довольно весело, – произнес он. – Похоже, что здесь всего одна комната, но она пуста.

Он распахнул дверь шире и шагнул внутрь. Герману ничего не оставалось, как последовать за ним.

Комната оказалась выкрашенной в белый цвет и действительно пустой. В ней не было никакой мебели. И единственной вещицей, напоминавшей о том, что дом хоть немного обитаем, был небольшой, раскрашенный в яркие цвета, коврик на полу.

– Это коврик для молитв, – пояснил Инди. Он наклонился, чтобы получше рассмотреть его. Он изучил плетеный зеленый рисунок, выполненный на красном фоне. Узор напоминал очищенное от листьев дерево. – Посмотри-ка на этот орнамент. Его называют Деревом Жизни.

Инди нахмурил брови и вытащил из кармана компас.

– Дерево должно быть сориентировано по частям света и кроной направлено на запад, в сторону священного города Мекка. Но этот почему-то лежит неправильно. – Он наклонился еще ниже и неожиданно дернул коврик в сторону, но тот оказался прикрепленным к полу. Возможно, он лежал здесь для того, чтобы что-то скрыть.

Инди пощупал его края. Так и есть! Под ковриком что-то было.

– Это люк, – произнес Индиана. Он медленно приподнял крышку. Она поддалась на удивление легко. Инди заметил ступеньки, ведущие вниз.

– Инди, – шепотом предостерег его следующий шаг Герман.

– Я же говорил тебе, не беспокойся, – проговорил Инди, – Смотри-ка, здесь есть свечи и спички, они осветят нам путь.

– Великолепно! – провозгласил Герман. – Мне совсем не хочется думать о том, что это может быть опасно.

Инди зажег свечу. И мальчики, прикрыв за собой дверцу люка, начали спускаться вниз. В футе от лестницы был проход, в конце которого виднелся тускло освещенный дверной проем. Оттуда раздавалось монотонное песнопение на незнакомом языке. Инди двинулся в сторону проема, следом за ним на цыпочках крался и Герман. Они вошли внутрь, и глаза их стали круглыми от удивления.

В центре большой комнаты все быстрее и быстрее кружился в своем танце дервиш. А восседавшая перед ним публика – человек двадцать – монотонно распевала что-то в ритм его танца.

Позади дервиша возвышалась статуя из черного камня. Статуя уродливого мужчины с поднятой вверх рукой, и в руке той он сжимал нож – нож с лезвием, сверкавшим в пламени свечей красноватым светом.

Инди отпрянул назад из прохода. Герман проделал то же.

– Ну что? – прошептал Герман. – Увидел наконец своих танцующих дервишей?

Инди лишь пожал плечами:

– Это не они, не танцующие дервиши. Ты заметил статую? Так вот, мусульмане ненавидят всякого рода идолов.