Индия. 33 незабываемые встречи

Помню, забравшись уже далеко, вблизь Непала, я полсуток ждал автобуса, поздно вечером втиснулся и даже нашел место у пустого, но зарешеченного (как в тюремном транспорте) окна и мы понеслись в кромешную, полынную ночь. Автобус летел, воя, сквозь деревья и деревни, казалось, сметая все на пути. Я раздвоился – одна половина моя, прижатая к окну, оледенела, т. к воздух снаружи (ночь!) бил холодом и ветром; вторая истекала жаром, т. к на правом колене у меня сидел огромный старый и неправдоподобно горячий сикх, на нем штук шесть кривляющихся детей разного возраста, а на вершине пирамиды испуганно блеяла их коза!

Автобус летел и представлялось, что эти положенные нам полторы сотни километров мы просквозим за половину указанного в расписании времени. Но вдруг автобус примчался к какому-то полуосвещенному грязному сараю, все задвигались, сикх с козой слезли с меня и дети, ковыряя в носу, уставились на меня со спокойным любопытством – до этого меня, раздавленного где-то внизу, они не заметили.

У сарая мы стояли часа три. Стало ясно, что из расписания мы выбились напрочь, но уже в сторону опоздания. Вокруг расстилалась непроницаемая, пахнущая почему-то дымом бескрайняя ночь. Кто-то сидел внутри сарая, кто-то лежал на траве, коза успокоено паслась. Это зрелище напомнило, что я не ел со вчерашнего утра (о, Господи, зачем ты дал мне этот зуд путешественника, ведь в Дели стоит, осиротелый, мой номер в пятизвездочной гостинице и в любое время услужливый стюард прикатит по звонку столик с остро-благоухающими блюдами, а я здесь, голодный, и ни одна душа – ни в принимающей организации, ни тем более в посольстве – даже понятия не имеет, где я затерян в Космосе Индии). И, пожалев себя, я совершил поступок, по тем временам непозволительный – купил что-то обжаренное в масле, начиненное перцем и угрожающе пахнущее.

Остаток пути я мучился от острой рези в желудке.

Переночевав в неком заштатном городишке, я сел на другой автобус, который должен был привезти меня в то место, где кончались мои сведения, но, по слухам, достаточно близкое от Майявати.

Этот автобус был полной противоположностью вчерашнему. Он был дряхл и пуст, но мчался он с еще большей скоростью, весело прыгая на ухабах. Как я ни цеплялся, меня все время уносило в невесомость; скорость, развитая ветераном, подбрасывала так, что я непрерывно ударялся головой о крышу «салона» – при этом качка была, как на слоне, одновременно килевая и бортовая, но в условиях дикой скорости.

Кончилось все довольно быстро и печально. Последовал страшный удар, скрежет, автобус подпрыгнул в последний раз, из него повалил черный дым и на глазах у нас, шофера, кондуктора, какой-то бабули в выцветшем сари и меня, на глазах, повторяю, у нас автобус – буквально!! – развалился на куски! Отпали колеса, вздыбился радиатор, покосилась, пробитая моей головой, крыша и, как антилопа Гну, наш конь-ветеран превратился в груду какой-то дряни.

И шофера и кондуктора не интересовали причитания местной бабульки, но я, как иностранец, должен был быть немедленно обслужен по высшему классу. Оба кинулись ко мне, убедились, что невредим, и стали утешать психологически: не волнуйтесь, сэр, за нами идет другой автобус, мы посалим Вас на него, никакой доплаты не надо, просто подождите и он прекрасно доставит Вас на место.

Почти так и случилось, минут через 20 припылил другой ветеран, я втиснулся, мне, как пострадавшему, дали даже сесть рядом с женщиной (все мужские места были заняты) и мы поехали, оставив жалкие автоостанки и счастливую команду, избавившуюся от меня.

Всю дорогу я спал, ибо в этом, набитом автобусе, меня уже не подбрасывало так жестоко. Попутчики, не думая, что я знаю хинди, всю дорогу обсуждали меня.

Когда я вылез на площади конечного города, выяснилось, что это совсем не тот город, куда я ехал. Шофер и кондуктор просто воткнули меня в первый же шедший за нами автобус.

Гималаи теперь явно смеялись надо мной. Три дня я уже был в дороге, но, похоже, нисколько не приблизился к своей цели.

Пришлось сесть еще в один автобус, который, хотя и шел не туда, куда ехал я, но где-то пересекался с нужным мне маршрутом. Через 2–3 часа меня вежливо выбросили на пустынной дороге, заверили, что рано или поздно придет своего рода маршрутное такси – и я остался один. Один-одинешенек, где-то в северной Индии, почти потеряв надежду на избавление от тягот комического, но утомительно пути. Я сидел на сером былинном камне и все время вертел головой, не зная, откуда и кто придет мне на помощь. От камня расходились пустые ленточки забытых всеми дорог, а со всех сторон уходили вверх громадные и неласковые горы. Я был маленькой жалкой песчинкой (в пиджаке, с чемоданчиом и последней сигаретой в кармане) на пяточке посреди этих высоченных гор, залитых солнцем. И так я просидел часа два…