Индия. История, культура, философия

Девяносто лет британского Раджа не хватит на то, чтобы изгнать эти ужасные воспоминания. Никогда более британцы не доверят оружие ни одному брахману или кшатрию из Бенгалии и Ауда. Только «воинственные расы» будут теперь привлекаться для службы в индийской армии, реорганизованной британской Короной — сикхи и мусульмане из Пенджаба и Северо-западной пограничной провинции, гуркхи из Непала и раджпуты, которые сохранили свою верность Британии во время войны. Теперь преданность стала единственным тестом на «боевую пригодность», хотя британские социологи все же попытались также ввести политику страха и ненависти с неким фасадом псевдонаучной рациональности. Вновь созданные полки британской Короны формировались уже без разбора, не обращая внимания на расы, касты и регионы, чтобы никто из солдат уже никогда бы не откликнулся на призыв к восстанию индуистов, мусульман или сикхов. Однако даже если бы солдаты индийской армии поднялись как один, все передовое вооружение — пулеметы и пушки, а позднее танки и самолеты — находилось строго в белых британских руках, чтобы таким образом держать туземные войска в страхе. Никогда больше британский Радж не будет чувствовать себя полностью в безопасности. Лучшие парни империи смело отправлялись на Восток, чтобы взять на себя «бремя белого человека», занимая должности магистратов, сборщиков налогов, судей, строителей империи, носителей яркой мантии христианских ценностей западной цивилизации, в стране, покрытой темнотой язычества и погруженной глубоко в болото выродившихся суеверий и коварной лени.

Молодая Индия ответила новому Раджу с его более строгим, жестоким и подозрительным характером, вначале осторожно отступив, чтобы залечить самые тяжелые из своих ран. Путь вооруженной революции оказался безнадежным. Никогда вновь революция такого масштаба, как Индийская война 1857 года, не произойдет в стране. Некоторые несгибаемые боролись до последнего, включая пешву[15] Нану Сахиба, который, очевидно, сумел бежать в джунгли Непала, и индийскую Жанну д'Арк, рани[16] княжества Джханси, Лакшми-Баи, которая погибла в бою с британцами. Были и другие: один из них объявил себя министром Шиваджи II и возглавил отряд всадников-маратхов, который преследовали британские войска, в конце концов их настигли и всех убили. Однако большинство индийцев, столкнувшись лицом к лицу с реальностью подавляющей огневой мощи британцев и собственного бессилия перед ними, осознали необходимость поиска других путей в будущее, если их родина вообще имела какое-либо будущее. В полном боли мраке, наступившем после этого ужасного поражения, ко многим молодым индийцам начало приходить понимание того, что прежде, чем скинуть оковы британского правления, самим индийцам нужно будет объединиться. А чтобы достичь такого объединения, им нужно будет изменить свое сознание.

По крайней мере так это выглядело для самых талантливых молодых индийских интеллектуалов, получивших английское образование, сторонников прогресса из Калькутты, Бомбея и Мадраса, большинство из которых принадлежало к новоиспеченному среднему классу, в основном индуистских заминдаров и ростовщиков, мечтавших стать учителями, адвокатами, редакторами газет или антрепренерами. Все они стали наследниками политики лорда Маколея, в результате которой возникло новое поколение людей, которых можно было назвать англо-индийцами, «индийцы по крови и цвету кожи», но «англичане по предпочтениям, воззрениям, морали и интеллекту». Многие действительно стали примерными «англичанами», превратившись в британских коллаборационистов, довольствовавшихся малым, оставаясь в самом низу британской иерархической лестницы или в служебных помещениях частных особняков и клубов, проживая тихую, спокойную жизнь в относительном комфорте. Клерки и носильщики, станционные смотрители и заварщики чая нового британского Раджа, некоторые из них даже помогали управлять самыми главными учреждениями страны, банками, бухгалтерскими фирмами, монетными дворами и моргами. Однако некоторых такая, похожая на слегка теплую овсяную размазню, жизнь не устраивала. Им требовалось от жизни намного больше, и они были готовы испытать свой характер.