Индийская философия (Том 2)

Так как восприятие сходства играет важную роль в упамане, Дигнага рассматривает его как случай восприятия. Вайшешика включает его в вывод, так как аргумент может иметь следующую форму: "этот объект есть гавая, так как он похож на корову, а все, что похоже на корову, есть гавая"[261]. Санкхья доказывает, что упамана не есть самостоятельное средство познания, так как когда житель лесов учит нас узнавать гавайю, то это случай знания со слов, а восприятие сходства есть знание через восприятие[262]. Даже Бхасарваджня относит упаману к вербальному знанию со слов. Аргумент через сравнение является сложным и включает элемент знания со слов, полученного от жителя лесов, что гавая похожа на корову; элемент знания через восприятие, когда мы видим гавайю в лесу; элемент знания по памяти, так как мы вспоминаем знание со слов, когда видим гавайю; элемент вывода, так как мы пользуемся общим суждением, что все, что похоже на корову, есть гавая; и, наконец, знание, характерное для этого аргумента, – знание, что название "гавая" применимо к животному этого вида. Последнее является отличительным признаком аргумента через сравнение, который не следует смешивать с другими способами познания, хотя некоторыми чертами он может быть и похож на них[263].

XII. ШАБДА, ИЛИ ВЕРБАЛЬНОЕ ЗНАНИЕ

Одним из главных источников знания является авторитет. Мы принимаем многое, чего мы не наблюдали и о чем не думали, на основании авторитета других. Мы многое узнаем из обычных сообщений, исторической традиции и откровений священного писания. Логические вопросы, связанные с этим способом получения знания, группируются под наименованием шабда, или словесного свидетельства.

Сошлемся вкратце на взгляды ньяйи на происхождение и природу звука, значение слов и структуру предложений. Не воздух, а акаша, наполняющая все пространство, есть субстрат звука[264]. Звук может быть произведен даже в пустоте, хотя мы и не услышим его, так как там нет передающего его воздуха. Качество звука не зависит от воздуха, хотя его сила и т.п. зависят от воздуха[265]. Он производится, однако, контактом двух твердых субстанций. Один звук производит другой, другой – третий и т.д., пока последний не замрет из-за какого-нибудь препятствия[266]. Мы не можем думать, что звук вечен только потому, что он имеет неуловимый субстрат[267].

Слово есть комбинация букв, выражающая объект посредством обозначения (абхидха), или импликации (лакшана). Каждое слово имеет значение, которое обычно рассматривается как отношение между словом или знаком и обозначаемым объектом[268].

Факт, что слова имеют значение, объясняется грамматистами при помощи теории спхота[269]. Согласно этой теории, отдельные буквы к, о, р, о, в, а или все буквы "корова" не могут дать знания о соответствующем слову предмете, так как каждая буква исчезает, как только она произнесена. Даже если последней букве помогают впечатления, оставшиеся от предшествующих, то все равно то или иное количество букв не может объяснить знания о предмете. Должно существовать что-то помимо букв, благодаря чему порождается знание, и это есть спхота, или сущность звука, раскрываемая буквой, словом или предложением[270]. Эта звукосущность дает познание предмета. Одна буква, если она не является словом, не может обозначать какой-либо предмет. Защитники падаспхота доказывают, что только пада, или слово, может обозначать смысл, тогда как защитники вакьяспхота считают, что только вакья, или предложение, может обозначать полный смысл. Согласно последним, предложение является основной смысловой единицей речи, тогда как слова суть только части предложений, а буквы – части слов. Спхота, или звукосущность, является, как. говорят, вечной и существующей сама по себе, вступающей перманентно в отношение с предметом, ею обозначаемым. Буквы, слова и предложения выражают, но не производят вечные смыслы. Наяйики считают, что обозначающим является слово[271] и что мы узнаем его значение, когда слышим последнюю его букву. Слыша последнюю букву а, мы припоминаем предшествующие: к, о, р, о, в, схватываем мыслью все слово и познаем объект посредством условной ассоциации между словом и объектом[272].

Отношение между словом и его значением не естественное, а условное, что подтверждается нашим опытом приобретения знания значений слов. Мы узнаем значения слов благодаря обычному словоупотреблению, благодаря грамматике, словарям. А веданта добавляет к этому и жест[273]. Условие, что такое-то слово должно обозначать такой-то объект, устанавливается богом (Ишварасанкетах)[274]. Поздняя ньяя допускает, что человек также устанавливает условия (иччхаматрам шактих)[275], хотя эти условия называются парибхашика, поскольку они различны у разных людей.