Индийская мифология. Энциклопедия

Главная отличительная особенность буддийской мифологии — ее, если можно так выразиться, «гигантомания», стремление к бесконечности. По буддийским мифам, число миров во вселенной бесконечно — «больше, чем песчинок в Ганге». В каждом из миров существует гора Меру (Сумеру), вокруг которой высятся семь горных хребтов, а за ними протянулась суша — четыре материка и множество островов, — окаймленная мировым океаном. Под поверхностью земли расположен мир претов (духов, неспособных утолить свои желания), а еще ниже находятся бесчисленные преисподние. Над горой Меру — небеса богов, в том числе траястринса, «небо 33 богов», которым правит Шакра-Индра.

Каладеви. Бронза, эмаль (XVIII в.). Это — единственная богиня среди дхармапал, защитников буддийского вероучения.

Все мироздание, от преисподней до траястринсы, представляет собой Камадхату — «сферу желаний». Выше Камадхату расположены сферы Рупадхату и Арупадхату. Первая сфера, «имеющая форму», состоит из шестнадцати низших небес Брахмы; вторая, «не имеющая формы», состоит из четырех высших небес Брахмы.

Легко заметить, что это мироустройство во многом совпадает с картиной мира в представлениях индуистов; точно также буддийское представление о времени во многом совпадает с учением о сутках и годах Брахмы. Согласно буддийской традиции, сансара (бытие) безначально, однако все ее миры имеют временную протяженность, то есть возникают, развиваются и гибнут. Эта временная протяженность называется махакальпой (великой кальпой) и длится миллиарды человеческих лет. Махакальпа разделяется на четыре кальпы, протяженностью каждая в миллионы лет. Эти кальпы бывают «счастливыми» и «пустыми»; «счастливой», иначе буддакальпой, называется та, в которую в мире появляется будда.

Будда — центральный образ буддийской мифологии. Считается, что будд бесконечное множество; до Шакьямуни («отшельника из рода шакьев») в наш мир приходили шестеро будд — Вишвабху, Випашьина, Шикхина, Кракучханду, Канакамуни и Кашьяпу. В будущем же должен появиться среди людей будда Матрейя — будда грядущего мирового порядка. Будда ни в коей мере не является божеством; «если христианство неразрывно связано с верой в Христа, а ислам — с верой в Аллаха, то вера в будду Шакьямуни не играет особенно важной роли во многих направлениях буддизма. С точки зрения буддистов, будд было и будет бесконечное множество, и некоторые из них не менее авторитетны, чем Шакьямуни. В ряде течений индийского, китайского и японского буддизма больше чтут других будд, например Амитабху, Вайрочану или будду будущего — Матрейю, а в странах Юго-Восточной Азии будду Шакьямуни почитают скорее как святого и великого мудреца. В позднем буддизме появляется учение об Ади-будде — изначальном Будде, воплотившем сущность всех будд» (Альбедиль).

Майтрея — будда грядущего. Бронза (XI в.).

Все эти представления характерны для буддизма в целом. Различия между направлениями буддизма — хинаяной, махаяной и ваджраяной — заключаются не в мифологии, а в этике и философии, которых, как уже говорилось, мы здесь касаться не намерены.

Если Шакьямуни признают седьмым по счету буддой нынешней буддакальпы, то Джину Махавиру, основоположника джайнизма, считают двадцать четвертым и последним из тиртханкаров, «ведущих через океан жизни», то есть духовных учителей. Подобно Шакьямуни, Махавира — историческое лицо, жизнь которого с течением времени «обросла» мифологическими сюжетами. Первым же тиртханкаром ортодоксальная традиция называет некоего Ришабху, который жил в те времена, когда люди не умели правильно готовить пищу, не знали гончарного ремесла и письменности. Ришабху научил их всему этому, а также учредил брачные и погребальные обряды (круг действий, характерных для культурного героя). Считается, что тиртханкары приходят в мир, переживающий период спада; когда же мир «на подъеме», тиртханкары не нужны.

Все бытие, по джайнскому канону, населено двумя вечными феноменами — дживами (душами) и адживами (неодушевленные начала). Обретая «кармическую материю», дживы получают материальные тела и становятся живыми существами. «В джайнизме безначальный и бесконечный круговорот джив порождает представление о некоем равенстве всех существ, ибо все они обладают дживами (отсюда строжайший запрет на причинение вреда — ахимса), но поскольку дживы качественно различны в зависимости от количества органов восприятия (от одного у растений и до пяти у высших животных, людей и богов), создается своеобразная иерархия живых существ, высшее место в которой занимает человек, ибо только он может прекратить действие закона кармы и достичь освобождения. При этом мир людей делится на кармовый, то есть мир, где разворачивается история, и некармовый, где нет смены периодов времени. Состояния сиддхи — совершенных джив, освободившихся от кармы, могут достичь только обитатели кармического мира» (Альбедиль).