Индийская мышеловка

Вилли Индийская мышеловка Повесть

Пока не появились те двое русских, все шло гладко.

Всем пострадавшим от моды на просветление посвящается. Аминь.

Индия, январь 2013

Норвежец Маркус вечно топит печь в своем домике, чуть ниже по склону. Дым стоит коромыслом! Он уже четвертый раз в Индии, а в деревушке X – впервые. Он, как и все хиппи из Гокарны, ходит замотанный во всякое индийское тряпье; вечно поправляет пашмину из шерсти яка, которая так и норовит слететь с его плеч. В этой пашмине определенно живут какие-то насекомые. Впрочем, как и в моем матрасе…

Когда я прогрел дом большими камнями из костра – у меня-то нет печки, – меня сразу начали покусывать. Теперь они и в мой спальник забрались, эти подлые насекомые. Они что, тоже собираются путешествовать?! Ну ничего, ничего, их, в общем-то, не так и много, они почти и не кусают. Может, из-за высоты? Мы ведь примерно на двух километрах над уровнем моря. У них, должно быть, как и у меня, голова от такой высоты кружится. Первое время я только и делал, что спал.

Я почти никуда не хожу, торчу здесь, в «пэйнтин-хаус», как называет его хозяин. Домик и правда красочный: стены из серых неровных камней, а швы выкрашены ярко-оранжевой краской. Дверь и окно – зеленые.

Хозяин – этот улыбчивый полутораметровый тамил – берет с меня четыреста рупий в сутки за однокомнатный домик, в котором нет ничего, кроме кровати, маленького складного столика, металлического, проржавевшего до дыр стула и вязанки дров в углу. Ни раковины, ни туалета – ничего здесь нет.

Конечно, вы сразу станете утверждать, что туалет есть в кирпичной пристройке на углу дома и там же есть малюсенький латунный краник, торчащий из стены. Согласен, все это есть, но вода в этом кранике – ледяная! И она всегда льется на ноги. А по утрам здесь вовсе не жарко. Градусов, думаю, десять, не больше. Но все это, конечно, мелочи. Все это глупости и пустяки, ведь с моего крыльца открывается лучший вид на долину! Ни с одного крыльца в этой затерянной в горах деревушке вы не увидите того, что вижу я каждое утро и каждую ночь.

Каждую ночь высыпают звезды и выплывают низкие гигантские облака, из-за которых долина в свете своих мелких оранжевых и желтых огоньков выглядит точно сфера. Ты чувствуешь себя настоящим Мерлином! Или еще кем-то, не знаю… В общем, мистическое создается настроение, хоть я и не верю ни в какую мистику.

А утром, если встать пораньше – часов хотя бы в восемь, – облака выплывают снизу, ползут по склону, разбиваются о тебя влажной прохладой и поднимаются наверх, чтобы слиться с другими облаками или чтобы раствориться на полпути. Незабываемо это все. Я верю, что эти облака даже из последнего мерзавца хоть на пару мгновений, да сделают доброго человека.

Норвежец Маркус уже месяца три торчит здесь, а я торчу всего три недели. Ровно три недели прошло с тех пор, как Кристина меня бросила… Да, опять. Это даже смешно.

В тот вечер мы хорошо покурили травы. Покурили и, как у нас водится, разоткровенничались. О, вот это действительно нелепая вещь – быть откровенным под травой! Мой вам совет – никогда так не делайте. Под алкоголем – еще куда ни шло, а откровенничать под травой – полнейший идиотизм и слабоумие! Нельзя это забывать. И несчастен тот, кто забудет!

Вот, значит, в тот вечер Кристина рассказала, что у нее был небольшой романчик в Гоа, пока я там, в своем мрачном Петербурге, пытался решиться на путешествие, точно Раскольников на убийство бабушки… А я в свою очередь рассказал ей о Нике. Я признался, что выбрал Нику… Но Ника умерла, и вот я, мол, сейчас здесь и с тобой, дорогая моя Кристина. На этом все. Мы посмеялись и легли спать.

Утром она собрала свой рюкзак и сказала мне, что на этом действительно все. Все кончено. Теперь уже навсегда. Она уехала… А я снова остался в дураках. Но я уже привык: привык проигрывать и не считаю, что быть проигравшим по жизни – это так уж плохо. У каждого – свои радости; у меня, например, есть эта деревня, и я наслаждаюсь своими деньками. Ни одна сволочь меня здесь не достанет! Безопасность и благополучие. Здесь можно ненароком превратиться в человеколюбца.

Все хорошо! Все! Вот только нет никакой определенности у меня в жизни. Теперь я торчу здесь и не понимаю, что делать дальше. Никакая кругосветка, похоже, мне не светит – я же топографический кретин, какая тут кругосветка! Ха-ха! Кругосветка! До соседней деревни я еще могу дойти, ну до близлежащего города Y тоже могу. Ну, положим, даже обратно в Гоа я смогу добраться: на автобусе, затем на поезде… затем снова на автобусе… Но вот в кругосветку!.. В кругосветку, сами понимаете, я не могу.

В Индии я с середины октября. А сейчас уже январь на дворе. Вот и считайте… Месяца три я уже в Индии. А словно три года!

«О, о, кто это? Кто там бежит? Вы смотрите! Да это же моя гончая прискакала!»