Индийская принцесса

– Уф! – выдохнул он, вытирая пот с лица. – Это оказалось проще, чем я предполагал. Будем надеяться, что и остальное не составит труда. – Он наклонился и поднял с пола какой-то узел. – Вот, надень это, живо. Ты тоже должен стать одним из нокер-логов Рунг-Махала, и нам нельзя терять ни минуты.

В узле оказался туго свернутый костюм, аналогичный надетому на Сарджи, и, пока Аш торопливо одевался, Сарджи коротко и сбивчиво, чуть слышным шепотом рассказал о последних событиях.

Он готовился к отъезду, сказал он, когда в лавку угольщика явился Манилал с новостями, расстроившими все их планы. Похоже, первая рани, поняв, что должна умереть, исполнилась решимости использовать все значительное влияние, по-прежнему у нее сохранившееся, чтобы спасти свою сводную сестру Анджули-Баи от той же участи. И она это сделала.

Прошлой ночью она распорядилась тайно перевезти сестру из Рунг-Махала в дом за пределами города и попросила только, чтобы Анджули-Баи присутствовала при заключительной церемонии, для каковой цели приготовят закрытое помещение, куда в день похорон ее доставит группа отборных стражников и слуг, известных своей преданностью первой рани. Все это сообщила сегодня утром служанка, прежде часто выступавшая в роли посредницы, и хаким немедленно послал Манилала за сахибом, но тот уже уехал.

– Мы вернулись пешком в дом хакима, – продолжал Сарджи, – и именно он придумал все это. У него даже одежда была наготове, поскольку, сказал он, много месяцев назад ему пришло в голову, что, возможно, им с Манилалом придется бежать из Бхитхора, а бежать, ясное дело, лучше всего в обличье дворцовых слуг, которых везде пропускают без вопросов. Он велел Манилалу купить на базаре ткани и сшить два костюма для такой оказии. А позже он подумал, что вдруг у него получится забрать с собой одну из рани или обеих сразу, и приказал сшить еще два, а потом еще два, на случай если кто-нибудь из каридкотских женщин пожелает бежать с ними. Смотри, чтобы конец тюрбана не соскользнул с лица. А теперь следуй за мной и молись своему Богу, чтобы к нам не пристали с расспросами.

К ним не пристали. Дело оказалось до смешного легким. Красота и простота плана, придуманного Гобиндом, обусловливалась тем, что Рунг-Махал и прочие королевские дворцы Бхитхора кишмя кишели слугами, которых было гораздо больше, чем нужно, и, безусловно, каждый из них мог узнать не свыше трети остальных, даже когда они не находились при исполнении служебных обязанностей и не прикрывали лица. Вдобавок сегодня происходило слишком много интересного, и стражники на террасе не обратили внимания, что по лестнице поднялись двое мужчин в форме дворцовых слуг, хотя несколько минут назад спустился по ней только один.

После царившего внизу полумрака солнечный свет показался таким ярким, что Аш прищурил глаза, следуя за Сарджи в нижний этаж центрального павильона, охраняемый полудюжиной личных стражников раны, которые не впускали туда посторонних. Но они тоже не выказали интереса к двум дворцовым слугам, и Сарджи смело прошел мимо них и стал подниматься по винтовой лестнице, ведущей на второй этаж, закрытый со всех сторон тростниковыми занавесами.

Шедший за ним по пятам Аш услышал тихое бормотание друга и понял, что он молится – вероятно, благодарит богов. Потом они достигли лестничной площадки, и Сарджи отодвинул в сторону тяжелый занавес и жестом велел Ашу войти.

42

Во временной комнате было на удивление прохладно.

А еще там было очень темно: поверх всех тростниковых чиков, кроме одного, висели толстые красно-коричневые шторы, расшитые желто-черными узорами и украшенные маленькими круглыми зеркальцами на принятый в Раджпутане манер. Чик, являвшийся единственным исключением, висел в проеме между двумя центральными колоннами, выходящем на площадку для сожжения, и его узкие щелки впускали в комнату скудный свет и обеспечивали прекрасную видимость любому смотрящему изнутри, одновременно скрывая его от взоров всех находящихся снаружи.

Темное помещение площадью примерно пятнадцать квадратных футов казалось полным людей, часть которых сидела. Но Аш увидел только одного человека. Стройную фигуру, стоящую чуть в стороне от остальных в странной застывшей позе, мгновенно наводившей на мысль о диком животном, оцепеневшем от ужаса.

Джули…

До сих пор Аш не верил по-настоящему. Даже после торопливых сбивчивых объяснений и несмотря на доказательство, зажатое у него в руке, он по-прежнему подозревал, что это какая-то уловка, придуманная Сарджи и Гобиндом, чтобы выманить его с террасы и насильно удерживать, пока все не кончится и не станет слишком поздно для вмешательства.

Она стояла перед не затянутым тканью чиком, и потому сначала он увидел лишь темный силуэт на фоне светлого прямоугольника – безликую фигуру, одетую, как и все прочие, в форму дворцового слуги. Любой посторонний человек, зашедший сюда, принял бы Джули за мужчину. Но Аш узнал ее мгновенно. Он подумал, что узнал бы ее, даже если бы был слепым, потому что существующая между ними связь реальнее и глубже всего зримого и внешнего.