Индийская страсть

28 января. В три часа утра аи матери Его Высочества пришли разбудить невесту. Анита с все еще закрытыми глазами садится в ванну, заполненную не горячей водой, а теплым ослиным молоком, как это делали в старину принцессы из династии Великих Моголов. Через некоторое время после принятия ванны аи просят, чтобы она легла на простыни, расстеленные на полу. Приходит время массажа. Проворные и заботливые руки женщин смазывают ее маслом сезама снизу вверх и, подзадориваемые этим спокойным и неменяющимся ритмом, подобно волнам, двигаются от бедер, доходят до спины и поднимаются к плечам. Одновременно женщины напевают песню о любви Рамы к его богине Сите. Они вытягивают ее руки и начинают нежно массировать их, одну за другой, а потом массируют ей ладони, чтобы заставить циркулировать кровь от запястья к пальцам. Живот, спина, бедра, ступни, пятки, подошвы, голова, затылок, лицо, нос — все тело Аниты словно оживает под мягкими танцующими пальцами ай. Это часть ее вступления в Индию Камасутры и Восток «Тысячи и одной ночи», ибо испанская принцесса должна выйти из своего глубокого сна грусти и достойно предстать перед самым важным днем своей короткой жизни.

Как описывала в своем дневнике Анита, ее причесывали, наряжали и наносили макияж более двух часов. На нее надели атласный лифчик ярко-красного цвета с перламутровыми пуговицами, полностью расшитый золотом, который надевают поверх лифчика из белого шелка, используемого индийскими женщинами вместо застежки. Потом ее завернули в очень тонкий белый шелк и драгоценную ткань сари. Красные туфельки, расшитые золотыми нитками, а также браслеты и ожерелья из жемчуга завершили наряд невесты.

Анита боялась, что если она шевельнется, то весь этот каркас спадет с нее, но аи протянули ей руку, чтобы она стала перед зеркалом и убедилась, что сари удобно и легко носить. Аи

гордо улыбались, чувствуя себя настоящими магами, которым удалось превратить мемсахиб в индийскую принцессу.

«Увидев свое отражение в зеркале, я подумала, что это сон, потому что я выглядела как на картине», — записала в своем дневнике Анита.

— Она так похожа на Святую Деву! — воскликнула служанка Лола.

У Лолы не проходит ностальгическое настроение. На самом деле свадьба госпожи, похоже, подействовала на нее больше, чем на саму героиню, и она с трудом сдерживает слезы.

— Если бы ее увидела донья Канделярия… — бормочет Лола. — Будьте счастливы! Пусть Господь всемогущий бережет вас от всякого зла!

Анита тоже расчувствовалась. Она надеялась, что ей не придется раскаиваться ни в чем, но плач служанки смутил ее и заставил еще раз задуматься, что же она делает. Внутри нее разгорался вулкан самых противоречивых эмоций. Чтобы как-то успокоиться, побороть тревогу и не расплакаться, Анита закрылась в своей комнате и, опустившись на колени, принялась молиться Святой Деве, покровительнице Малаги.

Было шесть часов утра, когда в дверь ее комнаты постучали. Анита перекрестилась и вышла к аям,

которые повели ее вниз по лестнице. В ее походке было нечто, напоминающее походку раненых во время корриды кобыл, которых снова вывели на арену. Но на этот раз ареной стал блестящий зал, великолепно освещенный и полный людей, главным образом индийцев, празднично одетых. Даже на слугах была красивейшая форма. Внизу ее ждал раджа, который приехал в золоченом экипаже, запряженном четырьмя белыми лошадьми.

— Ты похожа на богиню, — сказал он Аните, когда ее голову накрыли накидкой из сари, и добавил: — Ты не должна видеть мое лицо до окончания церемонии.

«Это был первый раз, когда я увидела Джагатджита в костюме сикха и с оружием, — писала в дневнике Анита. — На нем была бархатная туника цвета синего сапфира, расшитая серебром, панталоны джодхпур и белая сорочка без воротника, застегнутая на пуговицы из сапфиров. К тюрбану цвета семги, цвета королевской семьи, была приколота огромная брошь из изумрудов и бриллиантов. С его пояса свисала великолепная кривая сикхская сабля с серебряной рукоятью, украшенной драгоценными камнями».

По традиции жених тоже не может видеть невесту, и ему на лоб надевают ожерелье из мелкого жемчуга, которое представляет собой что-то вроде бахромчатой занавески. Этот ритуал, древнее наследие ислама, имеет свое объяснение: народный обычай предусматривает, что жених с невестой, когда женятся, незнакомы и никогда друг друга не видели, поскольку свадьба всегда решается и организуется семьями. По традиции сикхов первая встреча лицом к лицу происходит в конце обряда, когда они уже женаты. Этот момент может стать настоящим волшебством, а может, наоборот, малоприятным сюрпризом.