Индийская жена исследования, эссе

После смерти Ранаде Рамабаи самостоятельно в течение 23 лет вела активную работу на общественном поприще, закрепляя и развивая идеи своего мужа. Многое было сделано ею впервые, если не в Индии, то, во всяком случае, в Махараштре. В 1902 г. она основала Женский общественный клуб по просвещению девочек и женщин, через год начала подготовку акушерок из числа высококастовых индусок. Это было новшеством для Индии, поскольку акушерство являлось традиционным занятием женщин из неприкасаемых. Еще через два года ею была основана женская организация "Бхарат махила паришад" — прообраз действующей ныне Всеиндийской женской конференции. Но, пожалуй, самым значительным ее достижением было создание "Сева садан" (Дом служения). Это своеобразный интернат для малоимущих женщин, которые получали профессиональную подготовку медсестер, нянь, акушерок, общественных работников. Значение этого опыта для Индии того времени было настолько велико, что многие видные деятели считали своим долгом посетить ’’Сева садан”. Среди них — Рабиндранат Тагор, М К. Ганди и др.

В последние годы своей жизни Рамабаи возглавляла различные благотворительные организации, проводила работу среди женщин-заключенных, организовывала помощь пострадавшим от голода, издавала учебную литературу для женских школ, активно агитировала за предоставление женщине права голоса

Рамабаи стала во главе движения за равноправие женщин в Махараштре. Она не только оказалась достойной славы своего учителя, но и во многом превзошла его ожидания и надежды, вышла далеко за предопределенные традицией рамки поведения индуски в семье и обществе, стала образцом для многих последовавших за ней женщин Индии.

Индуизм как система традиционных ценностей и сегодня продолжает оказывать большое влияние на положение женщины в семье и обществе.-Однако происшедшие за последние несколько десятилетий изменения в социально-экономической и политической жизни стали важным фактором постепенного размывания религиозных и кастовых догм, ограничивающих свободу женщины. А поскольку женщина — сердцевина индусской семьи, то любые позитивные перемены в этом направлении, даже самые незначительные, имеют далеко идущие последствия для всего общества

Ъишрам Ъедекар

Вишрам Бедекар широко известен не только в Махараштре, но и за ее пределами. Он признанный писатель, драматург и режиссер, один из патриархов индийской кинематографии. Роман " Театр военных действий' — его дебют — по праву считается первым антифашистским произведением, принадлежащим перу индийского писателя. Не вполне оцененная после выхода в свет (сентябрь 1939 года!) и даже воспринятая маратхским читателем как переводное произведение (настолько она ломала трафаретные представления о сюжете и структуре романа), эта книга была снова прочитана и получила второе, замеченное всей Индией, рождение после второй мировой войны. За автобиографический роман " Лве птицы на одном дереве..." Бедекар в 1985 году удостоился прелый Литературной академии Индии. Название романа навеяно притчей из “Мундаки-упани-шады”: на древе жизни — две птицы, одна заботится исключительно о пропитании, а другая предается созерцанию. В результате духовное превосходство, мудрость и проницательность обретает вторая птица. "№>е птицы" на жизненном древе Бедекара: "он" — живущий, страдающий и действующий и "ri' — созерцающий и анализирующий "его" поступки и мысли. Отношения между двумя птицами крайне непросты и даже драматичны. Роман отличает не только сложная концептуальная и хронологическая аранжировка, но и кинематографическое видение автором происходящего. Он использует ближний и дальний план, экспериментируя с "фокусной наводкой', проявляет оставленные в тайниках души "непро-явленные кадрьГ

Вишрам Бедекар родился в 1906 году в маленьком городке Умравати в восточной части Махараштры. Его жизнь и деятельность — это целая эпоха в духовной истории маратхов XX века.

ДВЕ ЖЕНЫ И ОДИН МУЖ

Каким я был в те времена

ом мой был из бедных. А совсем рядом, напротив, стоял очень богатый дом В этом большом богатом доме жили ленивый Габу, его сестра Байди и их бабка, которую я называл бхабхи. Габу был моего возраста, и ходили мы в одну и ту же школу. Я считался в школе умным, поэтому бхабхи полагала, что моя компания пойдет Габу на пользу. И сам Габу придерживался того же мнения. Часто бхабхи усаживала меня за до считал, что нам должны подаваться равные доли, и эта его уверенность в конце концов пошла на пользу моему организму — тело мое стало наливаться соком

обед вместе с Габу и угощала наравне с ним — сколько ему в плошку молока и сливок, столько и мне. Если Габу вдруг казалось, что на моем подносе еды меньше, то он с гневом отодвигал свою порцию. Габу твер-