Индивидуальность: стратегии поиска

Кроме этого, важно развиваемое Х.Плеснером представление об индивидуальности как свойстве не только человека, но и реальности в целом. «Следует говорить о человеке прежде всего как о личном жизненном единстве и сущностно сосуществующих с ним солях наличного бытия (Dasein), бытия вообще»{50}. Автор обращает внимание на необходимость различения, точнее, саморазличения, в индивидуальности (личности) единичного, которое есть собственно индивидуальное, и общего «Я» (Ich). Осуществление такого различения представляется возможным в ситуации сосуществования с другими, при которой индивидуальная реальность другого «Я» присваивается в качестве моей различными способами и интерпретируется различными вариантами{51}.

Это направление интересно в рамках данного исследования прежде всего явной опорой на естественно-научную мысль, по большей части на биологическую, в свете чего извечная проблема соотношения биологического и социального стала приобретать биологическую направленность. Человек, по мнению Шелера, является самым удивительным существом именно потому, что, несмотря на свое происхождение из мира животных, трансцендирует себя и свою жизнь, а через это и любую жизнь. Более того, взятый в чисто биологическом ракурсе, человек есть аномалия, отставшая в своем витальном развитии. Узкобиологический подход, в котором часто обвиняют представителей философской антропологии{52}, ими самими как раз и подвергался критике за игнорирование изначальной первичности и самостоятельности духа (М.Шелер). Шелер видит различие между психовитальным началом человека и животного не в сущности, а в степени проявления, с этим обстоятельством, как с причиной, возможно связать появление упреков философской антропологии в биологизаторстве.

Демаркационная линия между человеком и животным состоит в том, что человек не приспосабливается к определенной среде, а, будучи «декадентом» жизни, вынужден приспосабливать природу к себе. Характерно, что качество для Шелера не есть рывок в развитии, а скорее регресс, на пути которого цивилизация, а вместе с ней и отдельный человек «представляются faux pas (ошибочным шагом) на пути, по которому шло развитие жизни на Земле»{53}. Сущностное начало человека (а если сказать еще более определенно – сущность) должно лежать за пределами всего того, что мы называем жизнью. «Единственная форма существования духа, вытекающая из его сущности, – личность».{54}

Некоторая неустойчивость философской антропологии между философией, с одной стороны, и наукой – с другой, в конце 60-х – середине 70-х годов привела к размыванию ее границ. «В конце 1960-х годов, – отмечает известный английский исследователь данной проблемы Р.Смит, – аргументы в пользу биологии вновь стали занимать воображение публики и проникли в науки о человеке. Исследователи черпали вдохновение в естественной истории и глубоко укоренившейся традиции сравнивать человека и животных – традиции, существовавшей еще до Дарвина и получившей подкрепление в его работах. Хотя в XIX веке изучение животных и растений стало академической дисциплиной, любители природы (а иногда и ученые) продолжали интересоваться традиционной естественной историей. Исследования животных и растений в естественной среде, а также изучение индивидуальности животных, в особенности домашних, стали необычайно популярны, а исследователи получали видимое удовольствие от сравнения повадок животных и поведения человека. Зоопарк и сад стали местом, где сошлись вместе интересы ученых и общественности. В 1940-е годы новая наука – этология – объединила естественную историю, с ее терпеливым изучением поведения животных в натуральных условиях, и университетскую лабораторную науку. Затем, в 1970-е годы, группа ученых-эволюционистов выступила с идеей социобиологии – дисциплины, призвавшей соединить теорию естественного отбора, этологию и знание о человеке; они намеревались включить науки о человеке в биологию. Социобиологи считали, что единства знания, отсутствие которого в науках о человеке столь очевидно, можно достичь лишь проводя последовательно идею о единстве человека и эволюционирующей природы, – иными словами, переосмысливая культуру с позиций биологии»{55}. Однако некоторые принципиальные постановки проблемы человеческой индивидуальности сохранили свое методологическое значение и для современной ситуации в обсуждении проблемы индивидуальности, к таковым можно с уверенностью отнести убеждение в необходимости целостного рассмотрения проблемы.

Кроме того, таким важным методологическим принципом рассмотрения проблемы человеческой индивидуальности является соотнесение ее с внеили, точнее, неиндивидуальным. B.C. Соловьев в работе «Философские начала цельного знания», что уже само по себе интересно в контексте нашей работы, отмечал: