Индивидуум

Аданная устало потерла рукой лоб. Девушка-монструм. Последние десять лет Ада проводила бесконечный эксперимент над собой, вживляя внутрь эфир и эссенцию души кометы. Последняя как раз определяла свойство рас. Процесс введения звездного эфира в протекторов был давно отлажен Светлой армией, но вот для других рас все было намного сложнее. Доказано, что вживление чего угодно от представителя одной небесной расы в тело представителя другой ничего хорошего повлечь за собой не могло, но Ада, Ханна и Ламия долго изучали старые записи Соларума, чтобы на собственном опыте проверить одну теорию: тела и души приземленных намного податливее эквилибрумов. Удивительное открытие, за Аданнаей даже наблюдали откуда-то сверху. Ей хотелось исцелять силой мысли, как могли все кометы. Ее оболочка потерпела некоторые изменения, а душа со временем так сроднилась с чужеродной эссенцией, что стала сама вырабатывать кометный эфир в некотором проценте. Уж я по личному опыту знал: такое проходило болезненно.

Получалось, что Ада являлась настоящим гибридом, нося в себе не только человеческое, но и крупицы двух заоблачных рас. Это не могло окончиться ничем позитивным, но она терпела любую боль, чтобы помогать всем нам. Без всякой выгоды. Если кометы брали силы из своего хранилища — небесного тела, то протекторша имела при себе лишь запасы собственной души. Если бы не этот эксперимент, сейчас у Сары просто не было бы лекарей с заоблачными силами. С недавнего времени кометы поголовно отказались лечить ее. Они ощущали, как ухудшается недуг в теле Сары. К тому же их пугали причины ее травмы. Комет безудержно страшил Гортрас — лишь упоминание этого темного заставляло трепетать всякого светлого эквилибрума.

— Нам надо поторопиться, — произнес я, глядя в пол. Взгляд упал на ноги протекторши. В Соларуме Ада носила одни и те же побитые и разношенные сапоги. — Времени осталось всего ничего. Она в опасности.

Ада убрала руку от лица и внимательно посмотрела на меня. Взгляд ее оказался тверд, и мне под ним стало некомфортно.

— Сара сама тебе сказала? Она вновь приходила?

Я кивнул и коротко передал Аде подробности последнего сна. Услышав это, она глубоко задумалась, даже помрачнела. Когда Ада так делала, казалось, что в ее голове решались задачи, достойные вопросов спасения мира. Затем она встала и медленно приблизилась к окну, надолго задержав взгляд на голубом небе, по которому проплывали редкие облака.

— Ее травма чрезвычайно тяжела. И я не ведаю, почему душа полностью забаррикадировалась от нас. Словно она теряет связь с оболочкой. В любом другом схожем случае души шли за эфиром, которым лекари вытягивали их назад. Но здесь что-то мешает.

— Ламия сказала, что хочет исследовать новые теории, попробовав взглянуть на душу Сары.

Ада пожала костлявыми плечами. Все ее движения казались расслабленными, неторопливыми, как и манера речи — тихая и размеренная. Полная противоположность Ламии.

— Такое чувство, что у нее нашелся проект поважнее.

— С тех пор как месяц назад ей приказали уничтожить того сплита, она сама не своя.

Этой темы мы предпочитали не касаться в присутствии Ламии — та немедленно выходила из себя, становилась раздражительной и доказывала свою правоту в уже изжившей себя теме всякому подвернувшемуся. Приводить сплитов в Соларум разрешалось очень редко — при неправильном содержании местная охранная система сходила с ума. Поэтому обычно все изучения и опыты на чудищах проводились внизу, на Земле. Но в Соларуме имелось больше оборудования, поэтому Ламия буквально выгрызла себе дозволение на содержание сплита в Манипуляционной. Ей удалось продержать его пару недель, а потом всего одна ошибка с ее стороны — и охранная система поставила на уши весь Соларум, оповещая о Тьме. Вся работа Ламии пошла в утиль, сплита уничтожили. Она до сих пор шипела и ворчала, не признавая за собой ошибки в содержании чудища.

— Ламия вроде как пытается восстановить свой уничтоженный эксперимент, сидит над кучей бумажек, — сказал я. — И недавно просила меня помочь с проверкой охранной системы. Все не может отпустить свою ошибку. Но если она обещала, то сделает. А какие у тебя мысли по поводу Сары? Что может ей мешать?

— Кто-то мог бы сделать манипуляцией заслон. Но мы в целом уже давным-давно смогли бы определить чуждое влияние на ее душу, — сказала Ада, задумчиво поднося пальцы к губам. — Да и мы полностью очистили ее тело от Тьмы еще в первые месяцы. Все кажется в порядке: ее эфирный уровень, связи с оболочкой, Свет в крови. Все струны души соединены с нужными каналами. Но чем больше я работаю с ней, тем больше чувствую тревогу и страх. Будто оно приходит с той стороны. И ее душа не пытается прорваться на мой Свет, а наоборот… Она тонет. Или что-то ее засасывает.

— Куда? — нахмурился я. — К смерти?

— Вероятно, что так. Но существует множество легенд эквилибрумов, рассказывающих о различных состояниях души за пределами оболочки. Даже между жизнью и смертью.