Индустриальное общество и его будущее ( Манифест Унабомбера )

19. Левак не является тем типом личности, чей комплекс неполноценности делает из него хвастуна, эготиста, задиру, самопокровителя, беспринципного конкурента. Подобный тип не потерял веру в себя полностью. Ему недостаёт осознания своей силы и личного достоинства, но он всё еще понимает, что обладает способностью стать сильнее, его попытки сделаться сильнее и порождают его неприятный образ действия.[8] Но леваку далеко до этого. Комплекс неполноценности настолько прочно укоренился в нём, что он не осознаёт себя сильной и ценной личностью. Отсюда следует и его коллективизм. Левак воспринимает себя сильным лишь будучи членом большой организации или массового движения, с которым он идентифицирует себя.

20. Обращает на себя внимание мазохистская тенденция в левацкой тактике. Одна из форм левацкого протеста — ложиться на пути движущихся транспортных средств, также леваки целенаправленно провоцируют полицейских или расистов нападать на них и т. д. Часто такая тактика действительно может оказаться эффективной, но большинство леваков используют её не как средство достижения цели, но лишь потому, что они ПРЕДПОЧИТАЮТ мазохистскую тактику. Ненависть к себе — характерная черта левака.

21. Леваки утверждают, что их активность мотивирована чувством сострадания или моральными принципами, и моральная причина действительно играет определённую роль для левака сверхсоциализированного типа. Но чувство сострадания и моральные принципы не могут быть главными мотивами левацкой активности. В левацком образе действий слишком бросается в глаза враждебность, значит, она проявляет потребность власти. Кроме того, большая часть левацкого поведения рационально не продумана для того, чтобы приносить пользу людям, которым, как заявляют леваки, они пытаются помочь. Например, если кто-то полагает, что предоставление преимущественных прав пойдёт чёрным на благо, то какой смысл требовать их во враждебных и категорических выражениях? Очевидно, что гораздо эффективнее было бы взять на вооружение дипломатичный и примирительный подход, который выразил бы по крайней мере словесные и символические уступки белым, считающим, что компенсационная дискриминация чёрных теперь ущемляет их. Но левацкие активисты отвергают такой подход, потому что он не удовлетворил бы их эмоциональных потребностей. Помощь чёрным не является их подлинной целью. Как раз наоборот, расовые проблемы служат для них поводом выражать свою враждебность и неудовлетворённую потребность власти. Действуя так, они фактически вредят чёрным, потому что враждебная позиция левых активистов по отношению к белому большинству лишь ещё больше разжигает расовую ненависть.

22. Если бы в нашем обществе совсем не было проблем, леваки были бы вынуждены СОЗДАТЬ их для того, чтобы заготовить оправдание для организации беспорядков.

23. Мы подчёркиваем, что всё вышесказанное не притязает быть точным описанием каждого, кто может быть расценен как левак. Это всего лишь приблизительное указание на общую тенденцию левачества.

Сверхсоциализация

24. Психологи используют термин «социализация» для обозначения процесса, посредством которого дети приучаются думать и действовать, как того требует общество. О какой-то личности можно сказать, что она хорошо социализирована, если она верит и подчиняется нравственным нормам своего общества и с готовностью приспосабливается к нему в качестве функционального элемента. Утверждение, что многие леваки сверхсоциализированы, звучит абсурдно, так как левак расценивается бунтарём. Тем не менее, эта точка зрения может быть защищена. Многие леваки вовсе не такие бунтари, как им кажется.

25. Нравственные нормы нашего общества настолько требовательны, что никто не может думать, чувствовать и действовать полностью в соответствии с моралью. Например, нам не ставится в обязанность ненавидеть кого бы то ни было, хотя чуть ли ни каждый из нас в тот или иной момент кого-то да ненавидит, признаётся ли он в этом самому себе или нет. Некоторые люди настолько сильно социализированы, что, пытаясь думать, чувствовать и действовать в соответствии с моралью, возлагают на себя непосильное бремя. Для того, чтобы избежать чувства вины, они вынуждены постоянно обманывать себя относительно своих мотивов и находить моральное объяснение чувствам и действиям, происхождение которых в действительности не имеет никакого отношения к морали. Для описания таких людей мы используем термин "сверхсоциализированный".[9]