Индустрия Холокоста

И в самом деле: Боуэр вспоминает о том, что израильские банки после войны 1948 г. "отказались опубликовать списки, чтобы лишить наследников возможности предъявить претензии", а недавно поступило сообщение, что "в отличие от европейских стран израильские банки и сионистские организации противятся требованиям создать международные комиссии, которые могли бы установить, сколько собственности и сколько невостребованных счетов оставшихся в живых жертв холокоста сохранилось и как можно было бы разыскать этих собственников" ("Файнэншл Тайме"). (Во времена британского мандата европейские евреи покупали участки земли в Палестине и открывали там банковские счета, чтобы поддержать сионистов или подготовить свое будущее переселение.) В октябре 1998 г. ВЕК и Всемирная еврейская организация по возмещению ущерба "приняли совместное решение, что они не будут заниматься собственностью жертв холокоста в Израиле, так как за это отвечает израильское правительство" ("Гаарец"). Поэтому письма этих еврейских организаций были адресованы Швейцарии, а не еврейскому государству. Сенсационное обвинение, выдвинутое против швейцарских банков, гласило, что они требовали от наследников жертв нацистских преследований свидетельства о смерти. Израильские банки требовали таких же доказательств. Но никто не заикался о "коварных израильтянах". В качестве доказательства того, что "между банками в Израиле и в Швейцарии нельзя проводить моральные параллели", "Нью-Йорк Тайме" процитировала одного бывшего депутата израильского Кнессета: "Здесь это была в худшем случае халатность; в Швейцарии это было преступление".[197] Комментарии излишни.

В мае 1998 г. президентская консультационная комиссия по собственности жертв холокоста в Америке получила поручение от Конгресса "провести расследование того, что стало с собственностью, отобранной у жертв холокоста и перешедшей во владение федерального правительства США" и "дать президенту рекомендации относительно того, что должно быть сделано, чтобы вернуть украденную собственность законным собственникам или их наследникам". "Работа комиссии ясно показывает, — заявил ее председатель Бронфман, — что мы в США хотим ориентироваться на такие же масштабы истины, что и в других странах". Но работа консультационной комиссии при президенте, бюджет которой всего 7 млн. долларов, это нечто иное, нежели стоившая 500 млн. проверка всей банковской системы страны с беспрепятственным доступом ко всей банковской документации.[198] Чтобы устранить все остающиеся сомнения в том, что США находятся на передовых позициях борьбы за возвращение еврейской собственности, украденной во времена холокоста, Джеймс Лич, председатель банковского комитета Палаты представителей, с гордостью сообщил в феврале 2000 г., что музей штата Северная Каролина вернул одной австрийской семье одну картину. "Это подчеркивает сознание Соединенными Штатами своей ответственности… и я полагаю, что этому способствовал наш комитет".[199]

Однако для индустрии холокоста дело швейцарских банков, равно как и страдание мнимой жертвы холокоста Бинья-мина Вилькомирского после войны — это лишь доказательства неугасимой и иррациональной ненависти неевреев к евреям. Это дело, считает Итамар Левин, свидетельствует о бесчувственности даже "свободной и демократической европейской страны по отношению к жертвам самого страшного преступления в истории, к их физическим и душевным страданиям". Исследование, проведенное тель-авивским университетом в апреле 1997 г., сообщает о "заметном росте" антисемитизма в Швейцарии. Но эту нездоровую тенденцию никто не связывал с той данью, которую индустрия холокоста заставила платить Швейцарию. "Антисемитизм вызывают не евреи, — ворчит Бронфман. — В антисемитизме виновны антисемиты".[200]

Материальная компенсация за холокост — "величайшее моральное испытание, пережитое Европой в конце XX века, — утверждает Итамар Левин. — На этом пробном камне испытывается отношение этого континента к еврейскому народу".[201] В действительности индустрия холокоста, воодушевленная успехом, достигнутым ею при обложении данью швейцарцев, сразу же захотела подвергнуть такой же «проверке» и остальную Европу. Следующей на очереди была Германия.