Индустрия счастья. Как Big Data и новые технологии помогают добавить эмоцию в товары и услуги

Таким образом, правительства и компании «создали проблемы, которые теперь пытаются решить». Наука о счастье смогла достичь на сегодняшний день определенного влияния, поскольку она обещает найти долгожданное решение подобных проблем. Прежде всего, «экономисты» счастья смогли дать денежную оценку депрессии и отчуждению. Например, Институт общественного мнения Гэллапа подсчитал, что несчастные сотрудники обходятся экономике США в $500 млрд в год – это падение производительности, неуплаченные налоги и затраты на медицинское обслуживание[14]. Эти данные позволяют сделать вывод о том, что наши эмоции и хорошее самочувствие напрямую связаны с экономической эффективностью. А позитивная психология и связанные с ней техники играют здесь ключевую роль, помогая людям вернуть энергию и желание жить. Политики и бизнесмены надеются, что таким образом можно преодолеть недостатки современной системы, не затрагивая тем не менее серьезных политических и экономических вопросов. Очень часто психология становится всего лишь рассказом о том, как общество избегает смотреть на себя в зеркало.

Вторая причина растущего интереса к счастью несколько более тревожна, и она связана с технологией. До относительно недавнего времени большинство научных попыток в данной области предпринималось из-за желания узнать, что чувствуют другие или как-то повлиять на их чувства. Делалось это с помощью определенных институтов: психологических лабораторий, больниц, компаний, фокус-групп и прочего. Но теперь упомянутые вопросы больше не стоят на повестке дня. В июне 2014 года социальная сеть Facebook опубликовала научную статью, в которой детально рассказывалось об удачном опыте сотрудников одной компании: они смогли повлиять на настроение сотен тысяч интернет-пользователей, манипулируя их новостной лентой [15]. После публикации начали распространяться недовольные реплики о том, что все это было сделано в тайне и без согласия испытуемых. Но когда возмущение поутихло, гнев обратился в беспокойство: станет ли Facebook публиковать подобные материалы в будущем или просто продолжит эксперименты, не разглашая их результатов?

Отслеживание нашего настроения и наших чувств превращается в обязательное условие нашего физического окружения. В 2014 году компания British Airways использовала в качестве эксперимента «одеяло счастья», которое определяло состояние пассажира через мониторинг нервной системы. Когда последний расслаблялся, одеяло из красного превращалось в голубое, и экипаж самолета знал, что в данном случае им беспокоиться не о чем. Сегодня на рынке представлен целый ряд потребительских технологий для оценки и анализа самочувствия человека: это и наручные часы, и смартфоны, и «умная» чашка Vessyl, которая следит за тем, чтобы вы потребляли необходимое количество воды в течение дня.

Одним из фундаментальных неолиберальных аргументов в поддержку рынка было то, что он служит своеобразным огромным сенсорным прибором, считывающим миллионы индивидуальных потребностей, мнений и ценностей, превращая их в деньги [16]. Возможно, мы сейчас переходим на новый этап постнеолиберальной эпохи, в которой рынок больше не будет первостепенным инструментом для оценки состояния человека. Стоит средствам отслеживания счастья войти в наши будни, как появляются другие способы оценки чувств, которые могут даже глубже проникнуть в наши жизни, чем рынки.

Либералы традиционно считали, что частная собственность требует регулирования в целях безопасности общества. Однако сегодня нам приходится столкнуться с тем, что существенная часть надзора осуществляется для укрепления нашего здоровья, счастья, удовлетворения и чувственных удовольствий. Вне зависимости от мотивов, скрытых за этим, если мы считаем, что должны быть определены границы контроля за нашими жизнями, нам также следует обозначить лимит необходимого объема положительных эмоций, к которому мы стремимся. Любая критика вездесущего контроля за нами должна стать частью критики максимизации счастья, даже если при этом мы рискуем оказаться чуточку менее здоровыми, менее счастливыми и менее радостными.

Понимание этих тенденций в историческом и социологическом контекстах не означает само по себе, что их нужно отвергать или пресекать на корню. Однако такое понимание приносит огромную пользу: мы обращаем свое критическое внимание вовне, на мир, а не внутрь себя – на свои чувства, разум и поведение. Часто говорят, что депрессия – это «гнев, обращенный внутрь себя». По многим показателям наука о счастье – это критика, обращенная внутрь себя, хотя, казалось бы, позитивная психология и призывает нас «заметить» окружающий мир. Неустанное восхищение, приправленное огромным количеством субъективных чувств, возможно, всего лишь отвлекает внимание от более серьезных политических и экономических проблем. Вместо того чтобы пытаться изменить наши чувства, мы должны ту энергию, которую собирались для этого использовать, направить во внешний мир. Для начала стоит хотя бы скептически взглянуть на саму историю измерения счастья.