Иней

— Так вот, сэр. Вы же обдумывали враждебные действия представителей Биржи?

— Само собой.

— Вот и поступайте согласно вашему разумению, сэр.

— Хм, а то, что тут двадцать плит… в смысле гробов… да тьфу! Привязалось, блин. В общем, двадцать пенсионеров, а гадили только шесть — это ты учитываешь?

— Во-первых, сэр, я учитываю то, что увиденное капитаном Зогги совершенно не обязательно отражает реальную картину.

— Резонно, — признал я.

— А, во-вторых, сэр. А какая вам разница? Деяния именно организации привели к печальным последствиям.

— Хм, и тут ты прав. Не меньше, чем наполовину, а то и больше, — признал я. — Ладно, будем разбираться.

В общем тут же, не сходя с места вызвал я двадцатку рачья. Вот смех смехом, но биобионика, например, повторяет ТТХ Дживса, а он даже улучшенному мне вваливает. Редко и неправда, и вообще… но вваливает, паразит такой!

А устраивать тут «смертельный бой пенсионеров и Краба» у меня нет никакого желания. Реально не до того, да и… ну при всех прочих равных, я ПОНИМАЮ этих замшелых развалин. Не принимаю и не собираюсь прощать, но понимаю, блин!

По крайней мере — в рамках надуманного. А с деталями разберёмся с рачьём. Вот рукопашная с раком — это уже реально идиотизм. Точнее — просто неосуществимая хрень. Примерно тоже самое, что на кулачках воевать Т-1000, только он не идиот, а эффективная машина.

В общем, раки припёрлись, гробы открыли, анабиозное пенсионерие выковыряли, да и вкатили им сыворотку правды, приводя в сознание.

И час я наслаждался откровениями этого пенсионного отряда. И, блин, они ВСЕ, вот вообще все, прямо или косвенно участвовали! Кто прямо координировал и прочее антикрабское гадство, даже деньги от корпов брал. На борьбу, так сказать. Ну а кто «знал и молчал», как те же могильные друзья. В общем… а вот хрен знает, призадумался я.

— Вводи антидот, Рак, — бросил я. — Да, молчать и слушать меня. Начнёте вякать без моего разрешения — дроиды вас заткнут.

— Исполню, главнокомандующий Краб.

— Угу. Так вот, уважаемая администрация Биржи Наёмников Сектора Саргас… Вот я долго думал, что с вами сделать, — озвучил я, расхаживая взад-вперёд. — Самое противное — я вас понимаю. Не во всём, но во многом. И Могильщик у вас продался. И Краб на волю наёмничью посягает… Вот только, блядь, у меня три трупа! Из-за ваших пенсионных интриг, уррроды! — бешено рявкнул я. — Молодые пилоты, жить и жить… Из-за того, что вы, пни сволочные, даже ПРОВЕРИТЬ не захотели свои подозрения! Мне НУЖНА биржа в Инее, — уже спокойно продолжил я. — Именно Биржа Наёмников. Честная организация, профсоюз. И мне нахер не нужно её контролировать, мать вашу! Сам факт её присутствия на Инее…

— Защита… — догадался один пенсионер и был заткнут раком.

— Охренеть как боевой дроид, держащий в захвате, способствует работе мозга, — ядовито отметил я. — Да. Именно так — сам факт пребывания. Именно защита. Больше от Биржи мне НИЧЕГО не надо. Только чтоб работала — нужная организация. А что сейчас с вами делать… Не знаю, — признался я. — И не посоветуешься ни с кем. Самому надо решать, блин.

После чего присел я на могильную плиту и задумался. Думал минут десять, пенсионеры подёргивались, но молчали.

— Так. Я решил, — через десять минут выдал я. — Биржа переезжает на Иней. И продолжает работать, именно как биржа. И я не буду вас прибивать, как собирался. Искать правых и виноватых — бессмысленно. В качестве виры за убитых — пять лет все контракты, прямо или косвенно затрагивающие безопасность Дома — добровольно озвучиваются вами. Отказываетесь — выкину вас на орбиту. И выложу на всех ресурсах казнь и причину, за что это сделано. Понятно?

— Ты угрозой вынуждаешь…

— Охренеть. Вы пытались разрушить моё дело, убили моих людей, а от вас требую работать и компенсировать. Держа за яйца… яичники… Да что ж вы некомплектные такие! — искренне возмутился я, переводя взгляд. — В общем, держа за уязвимое место. То, что происходит сейчас — дело ВАШИХ рук. И я проявляю невиданное милосердие и доброю волю. Всё, достали, блин. Десять минут на раздумье, ответ принимаю «да» или «нет». Время пошло, — махнул я клешнёй.

Самое смешное, мысленно отмечал я, это то что даже этот «доклад» — это просто педагогический ход. Просто… да блин, эти руины былого величия только убивать! При том, что смерти из двадцатки боятся от силы двое! Им похер, вот в чём дело, идеалисты престарелые!

— Нам надо посовещаться, — выдала Капризная. — Краб, мальчик мой, ты же не откажешь Аглае? — похлопала биобионическими ресничками бабушка-трансформер.

— Три минуты. Совещайтесь, — махнул клешней я и отвернулся.

Ну и решили пенсионеры моё щедрое предложение принять. Присмотр за ними будет, ну а через пять лет… или я сдохну, или они. Или привыкнем, мысленно хмыкнул я.

В итоге, через неделю, Биржа Наёмников уже с Инея оповестила, что переезжает. Сеть всколыхнуло, но на удивление несильно. Могильщик… ну, бои пенсионеров были. Правда в итоге всё решилось лютой попойкой и половину этих руин пришлось откачивать в медотсеке Кистеня — а то померли бы нахрен, от интоксикации и отказавшей требухи.