Иней (ЛП)

Я поймала себя на том, что слезаю со стула, придвигаясь ближе к окну, чтобы посмотреть, смогу ли я что-нибудь разглядеть. Я протиснулась между придурком, который хотел секса втроём, и женщиной, от которой пахло лизолом.

— Ох, вау, — произнесла Шалини, совершенно поражённая благоговейным трепетом. — Ох, вау…

Дверца Ламборджини медленно открылась, и вышел король фейри. В свете послеобеденного солнца его чёрные волосы приобрели золотистый блеск. Он был высоким и хорошо сложенным, одет в тёмную кожаную куртку и чёрные брюки. Он походил на иномирную модель Кельвина Кляйна, позолоченную солнечными лучами, и его загорелая кожа резко контрастировала с ледяной синевой его глаз. Слабый намёк на щетину темнел на его квадратном подбородке. Его волосы стали длиннее по сравнению с последними фотографиями, что я видела. Они больше не были коротко подстрижены, а сделались тёмными и волнистыми.

С уколом смущения я осознала, что прижалась носом к стеклу и пялюсь, как и все остальные.

Он оглядел фасад «Золотого трилистника», и его бледно-голубые глаза поблёскивали на свету. Что он здесь делал? Он не мог прийти за мной, так как никто из фейри не знал, кто я такая.

Он прислонился к боку Ламборджини, скрестив руки на груди. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что он ждал прибытия остальной части своей свиты.

Король Торин жестом указал на бар, и двое его охранников соскользнули со своих мотоциклов и направились внутрь.

Сидевшая рядом со мной Шалини прошептала:

— Ты думаешь, они идут за тобой, Ава?

— Ни за что. Здесь должна быть ещё одна женщина-фейри.

Я оглядела бар в поисках другой девушки-фейри вроде меня. Обычно нас было нетрудно заметить. Наши слегка удлинённые уши и необычный цвет волос, как правило, выдавали нас с головой, но, насколько я могла судить, все в баре были людьми.

Один из слуг короля Торина толкнул дверь — мужчина с длинными чёрными волосами и бронзовой кожей. Он был сложен как кирпичный дом. Вы могли бы услышать, как упала булавка.

— Король фейри хочет остановиться здесь и выпить.

Я подавила смешок. Король фейри, вероятно, привык к многовековым винам с лучших виноградников Бордо. В «Золотом трилистнике» его ждал сюрприз, ибо единственное, что здесь было старым — это еда и клиентура.

Я уже собиралась сказать об этом Шалини, но тут король Торин переступил порог «Золотого трилистника», и я почувствовала, как у меня отвисла челюсть.

Я знала, что он великолепен, но воочию его красота поразила меня, как удар кулака. Конечно, я видела его лицо во многих светских журналах. Квадратный подбородок, дьявольская улыбка, ледяные голубые глаза, в которых, казалось, мерцали какие-то грязные секреты. Но они не учитывали некоторые детали, которые я могла разглядеть вблизи: угольно-чёрные ресницы, лёгкую ямочку на подбородке.

Адонис во плоти? Богоподобный? Это какая-то магия фейри?

Я всегда думала, что Эндрю был десять из десяти. Но если бы Эндрю был десяткой, то мне пришлось бы изобрести совершенно новую шкалу, потому что он не шёл ни в какое сравнение с королём фейри.

Пристальный взгляд короля встретился с моим, и я совсем перестала дышать, когда ледяной холод пробежал по моей спине. Внезапно я почувствовала, как будто мороз расходится от моих позвонков во все стороны.

Тени, казалось, сгущались вокруг него, пока он пересекал бар, и посетители инстинктивно расступались. Я слышала, что он оказывал такое влияние на людей, и что одного его присутствия было достаточно, чтобы подчинить людей его воле.

Рука бармена дрожала, когда он наливал виски королю Торину.

— Король Торин, — благоговейно шептали люди. — Король Торин.

Некоторые из них опустились на колени. Стив Тройничок прижался лбом к заляпанному пивом полу.

— О, Боже мой! — просипела Шалини, сжимая мою руку так сильно, что я знала — от неё останутся синяки.

Может, это из-за того, что я была фейри, или, может, из-за пяти кружек пива, влитых в моё маленькое тело, но я не собиралась падать на колени. Пусть я могла чувствовать, как сила Верховного Фейри проникает в мои кости, требуя почтения, я продолжала стоять, даже если бы это убило меня.

Торин взял у бармена свой виски, и его глаза сверлили меня. Когда он начал подходить ближе, желание опуститься на колени стало непреодолимым.

На его челюсти дёрнулся мускул.

— Ожидается, что фейри будут кланяться своему королю, — его низкий, бархатистый голос ласкал мою кожу.

Я улыбнулась так очаровательно, как только могла.

— Но на самом деле я не одна из вас. Вы все давно это решили, — алкоголь маскировал страх, который я должна была испытывать. — Так что теперь я живу по человеческим правилам. А людям не обязательно кланяться.

Резкое, болезненное сжатие моей руки Шалини советовало мне заткнуться.

Я поморщилась и подняла руку.

— И мне на самом деле больше не нравятся мужчины после того, как я застала Эшли верхом на Эндрю.

В помещении воцарилось густое и тяжёлое молчание.

Губы короля дрогнули.

— Кто такая Эшли?

Я вздохнула.