Инъекция страха

– В одном отделении милиции недавно случай был, – сказал Саша, машинально перебрасывая «Макарова» из одной руки в другую. – Личный состав в конце дня оружие сдавал. Умники из Главка старый порядок вернули, опера теперь не имеют права с казенными стволами во внерабочее время по улицам шататься. Короче, один супермент добаловался, прицелился в дежурного из разряженного пистолета и курок спустил. А в патроннике был патрон, забыли проверить, козлы. – Он недобро усмехнулся. – Взял и прицелился, представляешь? Вот так.

Он взял и прицелился. Лежащему на кровати человеку – в голову. Продолжая усмехаться, весело прищурив один глаз и надув зачем-то щеки. Точно в переносицу.

«Как это? – пронзил Андрея электрический ток. – Что это?»

В потоках белого уличного света, перемешавшегося со светом ламп, комната казалось по особенному красочной, насыщенной фантастическими контрастами. Хотелось полететь, но тело скрутили ремнями. Зрачок повернутого в фас пистолета был черным, глубоким, как Космос. Еще мгновение, и Космос рванется навстречу. Разум опустел, освобождая место для единственно возможной мысли: НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!! В этой простой формуле крылся ключ к постижению сути, разгадка всех тайн, путь к примирению с мировым порядком.

Издалека доносился чужой, незнакомый голос:

– Парню в голову попало, наповал. Прямо в дежурной части, представляешь? А кончилось тем, что стрелка этого, супермента недоделанного, отмазали, даже на повышение герой пошел, потому как с занимаемой должности его обязаны были сразу же снять…

Звуки становились все более гулкими, краски смещались вверх, в центр воронки. Потолок был в дырах, сквозь которые смотрели чьи-то глаза. Потолок вообще оказался стеклянным, и с той стороны вдруг приблизилось чье-то огромное лицо. Лицо Саши.

– Ты хочешь меня убить? – спросил Андрей.

Он все-таки сел. Пистолет уже не шнырял по сторонам хищным, прицельным взглядом, смирно лежал на широком бедре своего хозяина, прикрытый ладонью в перчатке.

– Не бойся, – даже обиделся Саша, – игрушка разряжена. У меня несчастных случаев не бывает. Смотри, если не веришь.

Пистолет вновь взлетел над кроватями, но теперь объектом его внимания была избрана другая жертва. Саша приложил ствол к собственной щеке, театрально взвел курок и… В воздухе сухо щелкнуло. В груди Андрея беззвучно лопнула очередная струна.

– А ты боялся, – поставил гость окончательный диагноз. Ему виднее, ведь он когда-то едва не стал врачом. – Ладно, Андрюха… – Он резко поднялся, сбросив с плеч груз тревожной бездеятельности. – Если честно, ты мне здорово помог.

И, не колеблясь, пошел в коридор.

– Проводишь? – крикнул он.

Андрей, впрочем, и так двигался следом, просто трудное это было дело – двигаться. Саша размещался возле вешалки, одевался. Живописно он одевался – низко кланялся входным дверям, настойчиво втыкая суковатые руки в рукава. Почувствовав присутствие зрителя, скомандовал:

– Дай бумагу и чем писать.

Андрей молча развернулся обратно.

– Я решил все-таки оставить тебе мой новый телефон! – сообщил Саша, форсируя громкость. – Ты меня слышишь? Правда, когда я там теперь появлюсь, не представляю…

Андрей возвращался, натыкаясь на различные препятствия в виде косяков.

Гость тупо разглядывал поданные ему предметы, будто забыл, зачем ему это понадобилось.

– Прости, Андрюха, что впутал тебя в эти дела. Мне некого больше просить, честно…

Андрей ждал.

– Не помню, рассказывал я тебе или нет? Водка проклятая! Короче, та самая женщина, Марина, почему-то любит меня. Между прочим, в нашей системе работает. Ничего серьезного, бумажки с места на место переносит. Я таких никогда еще не встречал… – Саша разложил письменные принадлежности на тумбочке и надолго задумался.

«Поздравляю, нашел себе чистое и светлое, – подумал второй из присутствующих на сцене людей. – Как в анекдоте: пусть невеста будет королевой в гостях, хозяйкой на кухне и проституткой в постели». На самом деле, Андрей не восстановил пока в полной мере свою способность облекать мысли в словесную форму – ироничный комментарий, порожденный «боковым умом», вспыхнул и погас, не оставив и следа.

– Необязательно завтра звонить, – очнулся Саша. – И послезавтра тоже необязательно, и даже через неделю. Как-нибудь потом, когда мимо телефона-автомата случайно пройдешь… – Он размышлял вслух, словно отголоски тяжелого внутреннего монолога невольно вырывались наружу. – Договоримся так, ты позвонишь, и если я отвечу, значит, забудем все это, как дурной сон. Если скажут, что меня там нет и не будет, тогда порви бумажку с номером. – Саша распрямился, стряхнув нерешительность. – Ты хорошо понял? Порви бумажку. Прости, что втравил тебя в эту историю. Чего скалишься?

Андрей не скалился. Даже не улыбался. «А невеста все перепутала: стала проституткой в гостях, королевой на кухне и хозяйкой в постели…»

– Ладно, живем пока, – попрощался гость, выталкивая дверь в пространство лестничной клетки.

Листок бумаги, оставленный на тумбочке, был чистым, без единой цифры. Вот так рассеянность, вот так забывчивость!

Дверь ударила, возвращаясь на место…

Ушел!