Инерция (СИ)

Еще полгода спустя объявился Измаил-4. На этот раз в одном из городов, некогда соседствовавших с Гродницей. Старик стоял на площади и вопил, сообщая каждому прохожему, что мир скоро канет в небытие, что недолго осталось — ад-де на подходе. В общем, был в своем репертуаре.

Зато на этот раз его успело и телевидение снять, и несколько прохожих, сливших ролики в глобальную сеть. Из роликов этих, а также из выпуска телепередачи «Происшествия дня» о новом Измаиле узнали и сотрудники отдела «Т».

Старика, разумеется, задержали, допросили (с предсказуемым результатом), а при новой попытке очной ставки выяснилось, что и Исмаила-3 уже нет в живых. Забил беднягу до смерти осатаневший санитар — старый безумец, видимо, достал его своими пугающими речугами. Санитар, конечно, угодил под следствие и суд, но прояснению происходящего это не помогло ни на йоту.

А вот теперь, спустя примерно год от начала этой истории, взамен одинокого старика из небытия вернулся целый город. И тем же чутьем, что заставило Кожина прибыть на работу пораньше, он теперь предчувствовал: истина где-то неподалеку. Невдалеке от Гродницы, больше негде. Потому что, уж если возвратившийся городок не поможет пролить свет на эту историю, то не поможет никто и ничто.

3

Что внизу, на земле, не все в порядке, не составило труда заметить даже с высоты птичьего полета — с борта коптера. Гродница, эта маленькая восточноевропейская Атлантида, восставшая из неведомых глубин, отчетливо выделялась на фоне ковра летней зелени грязно-серым пятном. Отвратительным. Безжизненным. Словно трупное пятно, пепел, прах или отметина смертельной болезни.

«Лучше — отметина тяжелой болезни», — мысленно поправился Кожин. Звучало хоть и тоже зловеще, но все-таки в некоторой степени обнадеживало.

Вот только… на миг Андрею показалось, что серое пятно за бортом дернулось, точно было живым существом. И сделалось, хоть чуточку, но больше.

«Так вот, похоже, что имел в виду Измаил под концом света, — чтобы отвлечься от мрачных мыслей и предчувствий, Кожин решил порассуждать над порученным ему делом. — Гравитационные коллапсы, оказывается, имели ограниченный срок действия… что и неудивительно, учитывая закон сохранения энергии. Или ограниченной была их протяженность во времени? Для нас, обитателей трехмерного мира — непринципиальная разница. Технический нюанс, не более. Теперь же подошла им пора… хм, как бы назвать получше? Отключиться? Напоследок исторгнув все, что когда-то было ими проглочено».

На апокалипсис такой вариант развития событий, разумеется, не тянул — от страха или в силу безумия Измаил мог и преувеличить. Но все равно приятными последствия возвращения в мир некогда выдернутых из него городов назвать было трудно.

Ведь ладно, Гродница — места вокруг, судя по зеленой расцветке панорамы, малонаселенные; турбаза не в счет. Отдыхающие на ней, скорее всего, отделались легким испугом. Но что если раскроется коллапс, некогда затянувший центр Шанхая, со времен войны и отстроиться успевший, и перестроиться не на раз? Мало не покажется! Даже Поднебесной, где считать своих подданных не привыкли.

Но это — если принять за основу само предположение о прекращающих свое действие гравитационных коллапсах, напоследок возвращавших свою добычу. Точнее, допустить, что к этому все и сведется… и тем же ограничится. Не более.

Оставались вопросы, и прежде всего — откуда Измаил знал, что хотя бы гродницкий коллапс одним тихим утром скончается, выплюнув содержимое? Очень осторожно Андрей Кожин позволил себе предположить, что безумный старец был одним из ученых, разрабатывавших гравитационное оружие. А с катушек слетевший от мук совести из-за осознания содеянного.

Но это не объясняло, почему старик впервые появился не абы где, а в озере на месте Гродницы. Откуда он там взялся? Откуда — Андрей был почти уверен, что оттуда же, откуда и это серое пятно, когда-то бывшее маленьким восточноевропейским городком. Но ни научную, ни хотя бы элементарно-логическую базу подвести под эту гипотезу не мог. Как Измаил мог выжить в гравитационном коллапсе? Как смог оттуда выбраться раньше всего городка? Если энергия коллапса начала постепенно ослабевать, то раньше его покинула бы именно Гродница, а не единственный человек. Ведь чем больше предмет, тем больше требуется энергия для его удержания.

Вдобавок, если Измаил и впрямь был ученым, тогда что он делал в этом захолустье? Во время войны — в том числе. Другой возможности угодить в рукотворную черную дыру у него не было.

А главное — почему этих Измаилов было четверо? Таких одинаковых… но таких, принципиально неспособных хоть как-то пересечься в этом мире. Словно какой-то злой рок мешал их встрече.

Вопросы, вопросы… вместо деловитого спокойствия, на которое рассчитывал Андрей Кожин, попытки поразмыслить только головную боль принесли. Оставалось надеяться, что прибытие на место и знакомство с ситуацией лицом к лицу позволит снять хотя бы некоторые из них.