Инес души моей

Вальдивия покраснел. Неужто этот юноша сомневался в его храбрости? Но тут же он рассудил, что даже если так, то собеседник имеет на это полное право. Ведь даже сам Вальдивия стал в себе сомневаться, уже давно не имея случая проверить свою отвагу. Мир менялся семимильными шагами. Ему выпало родиться в эпоху, когда наконец стали открываться загадки Вселенной: не только стало ясно, что Земля круглая, но даже некоторые уверяли, что она вертится вокруг Солнца, а не наоборот. А чем занимался он, пока все это происходило? Считал овец и коз, собирал желуди и маслины. Вальдивия снова почувствовал, что все это ему наскучило до глубины души. Он был по горло сыт заботами о скоте и пашнях, игрой в карты с соседями, мессами и молитвами, перечитыванием одних и тех же книг, почти сплошь запрещенных инквизицией, и годами мучительных и бесплодных объятий с женой. Судьба в образе этого молодого человека, искрящегося воодушевлением, снова постучалась в дверь Вальдивии, как это было в те времена, когда он воевал в Ломбардии, Фландрии, Павии, Милане, Риме.

— Когда вы отправляетесь в Новый Свет, Херонимо?

— В этом году, если будет на то Господня воля.

— Можете на меня рассчитывать, — сказал Педро де Вальдивия шепотом, чтобы Марина не слышала этих слов. Взгляд его был прикован к висевшей над камином шпаге из толедской стали.

В 1537 году я попрощалась со своими родными, которых мне больше не суждено было увидеть, и отправилась вместе со своей племянницей Констансой в прекрасный город Севилью, благоухающий цветами апельсиновых деревьев и жасмином, а оттуда водным путем по прозрачным волнам Гвадалквивира — в шумный порт Кадис с его мощеными узкими улочками и мавританскими башнями. Там мы сели на трехмачтовый корабль водоизмещением двести сорок тонн. Командовал этим тяжелым и медленным, но надежным судном капитан Мануэль Мартин. Шла погрузка: перед кораблем стояла вереница матросов, которые передавали из рук в руки разнообразные грузы. Тут были бочки с водой, пивом, вином и оливковым маслом, мешки с мукой, вяленое мясо, живые птицы и даже корова и две свиньи, которые должны были пойти на еду во время путешествия, а также несколько лошадей — они в Новом Свете ценились на вес золота. Я проследила, чтобы мои тщательно увязанные тюки были поставлены туда, куда указал капитан Мартин. А первое, что я сделала, оказавшись вместе со своей племянницей в нашей крошечной каюте, — поставила алтарь для фигурки Девы Заступницы.

— Пуститься в такое путешествие — очень смелый поступок, донья Инес. Где именно вас ожидает ваш супруг? — поинтересовался Мануэль Мартин.

— По правде сказать, мне это неизвестно, капитан.

— Как это? Разве он не ждет вас в Новой Гранаде?

— Последнее письмо мне он отослал из места под названием Коро, что в Венесуэле, но это было уже довольно давно, и вполне возможно, что он уже не там.

— Но Новый Свет занимает территорию более обширную, нежели все остальные известные нам земли, вместе взятые! Вам будет непросто отыскать своего супруга.

— Я буду искать его, пока не найду.

— И как же вы намерены это делать, сударыня?

— Да как обычно, буду расспрашивать людей…

— Ну что ж, желаю вам удачи. Я первый раз выхожу в море с женщинами на борту. Очень прошу вас и вашу племянницу вести себя благоразумно, — добавил капитан.

— Что вы имеете в виду?

— Вы обе молоды и хороши собой. Без сомнения, вы догадываетесь, о чем я говорю. После недели в открытом море матросы начнут страдать от отсутствия женщин, а так как у нас на борту две дамы, соблазн будет очень велик. Кроме того, у моряков есть суеверие, что женщины в море приносят бури и другие несчастья. Так что для вашего же блага и собственного спокойствия, я бы просил вас держаться подальше от моих людей.

Капитан был галисийцем невысокого роста, широкоплечим и коротконогим, с горбатым носом, маленькими крысиными глазками, задубевшей от соли и ветра кожей. Он начал плавать в тринадцать лет юнгой и мог по пальцам одной руки пересчитать, сколько лет он с тех пор провел на суше. Его грубая внешность совсем не вязалась с изящными манерами и благородством души, которое проявилось чуть позже, когда он пришел мне на помощь и спас от большой опасности.