Inevitables Fantastiques

– Хорошая речь, Лир! Я тронут! Вы правы! За Эола! – твердо сказал Мек, и наши стаканы глухо стукнулись друг об друга.

– За Неду и Дин! – громко сказал я, быстро наполняя стаканы.

– За тебя! – поднимая четвертый стакан и переходя на братское 'ты', сказал Мек.

– М-м! Да!

***

Дин гладила меня по голове.  Я с блаженством прикрывал глаза.

– Вы что – напились? – спросила Дин.

– Да.

– А я придумала Дворец.

– Покажи.

Дин открыла игру и развернула её на самый большой монитор.

– Я дарю тебе эту high-poly  по случаю достижения нашей планеты. Я создала эту графическую программу, фактически игру, в которой ты сможешь погулять по дворцу, осмотреть все его комнаты, увидеть всё в деталях и создать свой собственный файл с пожеланиями, замечаниями и соображениями, – с энтузиазмом начала Дин. Она пальцами обратила мою подвыпившую вертлявую голову к монитору, погрозила мне пальчиком и протянула датчик ДУ.

– Волшебство просто! Ты сводишь меня с ума! – воскликнул я.

– Можешь начинать. Прикрепи это к голове и тогда не нужна будет мышь. Видишь? Сначала может быть впечатление, что монитор разделен, но чуть позже доминанта перейдет на искусственную картинку. Интересно.

Я не ответил  и сидел, молча глядя в монитор. Там уже отражались мои действия. Поняв, что я офигел и весь погружен в процесс, Дин тихонько ушла.

***

Неда полулежала рядом с колыбелью Оэла. Дин прилегла рядом и погладила Неду по плечам.

– Расскажи как это было, – попросила она, придвинулась и обняла новоиспеченную мать.

– Летим, вобщем, рассматриваем поверхность, – эпически начала Неда. – О чем говорили: убей – не помню. И вдруг… Эол меня изнутри ка-ак долбанет ногой! Я давай стонать. Ну, больно же… А Лир, вот умора, мечется у компа и ищет файл, как роды принимать. Если б мне не было так больно, я бы со смеху умерла. Но он… Лир, конечно, молодца! Поддерживал меня. Разговаривал со мной.

– Он видел тебя? Всю?

– Девочка моя, ну а куда он денется? Ну, конечно видел. Он же у меня роды принимал, Слава Звездам!

– А ты?

– А что я? Мне было, знаешь, уже по барабану.

– Ты очень красива! Ты нравишься ему, – Дин сказала это без нерва.

– Ну и хорошо! Это нормально. А ты нравишься Меку. Что тут такого?

– Да я просто так сказала.

– Дин! Ты красавица. Не мучь себя дурацкими мыслями. Тему закрываем, – и Неда по-матерински чмокнула Дин в щеку.

***

Мек спал в спутниковой. На узкой кушетке защитного цвета, он смотрелся громадной тушей, хоть был в прекрасной форме. Он едва слышно сопел и представлял собой доброе спокойное зрелище.

Глава девятнадцатая. Возвращение

Я организовал четыре основных бригады по двадцать андроидов, каждая из которых занималась закладыванием отдельного города.

Город на берегу океана рядом с местом рождения Эола был по общему согласию четверки назван Недой. Море, окружающее этот выступ материка, получило название Эолово. Океан между главным материком и ближайшим к нему был назван Океаном Неды.

Моря, омывающие главный материк, одно за другим получили имена Море Лира, Море Дин, Недово и Море Мека.

Город с моим именем был заложен в топографическом центре материка и являлся столицей планеты. Сам главный материк назвали так же, как и страну в границах материка  – Лир. Город Мек основали на противоположном от Неды материковом берегу. Город  Дин было решено заложить на соседнем материке с таким же именем и сделать его столицей страны.

Политически планету формально разделили на две дружественные страны: Лир и Дин. Географически эти страны имели естественные границы, которыми был океан.

Планета делилась на три континента, один из которых был полюсным и находился под шапкой льда.

Эрудированные андроиды сразу же стали называть себя в соответствии с именами городов: лиряне, мекеры, динеры и недяне. Узнав об этом, я объявил соревнование между группировками, и градостроительные работы ускорились.

Дин, Неда, Эол, Мек  и я жили в корабле Дин, который был теперь независимым кораблем и стоял на космодроме. Мой корабль выполнял функцию космической станции, и там я   находился постоянно с целью встречи парадоксеров первого крена и инициального изучения окружающего космоса. Дежурство на станции предполагало отслеживание работы спутников, общее наблюдение и охрану планеты в период освоения.

Когда я находился на орбите, Неда хватала Эола, садилась в капсулу и улетала. Мек и Дин переглядывались, но молчали. Неда показывала Эолу корабль, гуляла с ним в саду и много времени проводила с сыном у воды. Часто она работала в лаборатории, а я возился с Эолом. Неда целовала меня неожиданно, нежно и не принимая отказов. Я терпел такое отношение, поскольку все же видел в поведении Неды только игру, которой суждено было вскоре закончиться. Я выбрал нелегкий путь, рискуя потерять расположение Дин. И все же предчувствия были хорошие.

Оставаясь вдвоем, Дин и Мек о многом разговаривали. Встревоженные поведением Неды, каждый по-своему ревнуя, Дин и Мек так или иначе касались и этой темы.

– Может быть это характер женщины парадоксеров?  Может быть у них это в порядке вещей? – говорила Дин.