Инфаллия. Похождения аналитика

Когда все ушли, Фома пошёл в свою комнату. Можно было предаться размышлениям и изучению бумаг покинутых приютов. Комната, выделенная хозяином постоялого двора, была не лучше Личных Покоев Фомы. Свежеструганная кровать, простое бельё от фонда, стол, шкаф. Был ещё небольшой камин в углу, который разожгли перед приходом Фомы и сейчас там догорали две дровины, больше для поддержания огня, чем для тепла. Вся мебель из плохо обработанных досок, сразу видно делал ученик ученика. Фома уже привык к таким условиям и с удовольствием снял с себя всю одежду и завалился. Он уже не спал так, по его ощущениям, вечность. А ведь, всего пару недель назад он спокойно жил в приюте, в хороших условиях и тоже неплохо себя чувствовал. А чуть больше месяца назад, он спал в своей шикарной, сделанной по заказу, итальянской кровати с идеальным ортопедическим матрасом, такими же подушками и нежнейшим на ощупь постельным бельём. Прогресс налицо, подумал Фома, что меня ждёт впереди, лежанка в лесу. Ладно, скоро стемнеет, надо использовать свет, пока есть. Очень не хватало любых светильников, в приюте использовали магические и масляные, богатые местные также пользовались масляными, бедняки просто жгли лучины, в виде длинной деревянной щепы. Фоме выдали лучины, масляные пока не могли позволить, слишком дорогое масло. Фома подошёл к окну, представляющему из себя, открытый на улицу, проём в стене, закрывающийся двумя щитами — ставнями, выполняющими роль защиты и утеплителями одновременно. И снова мысли полезли невпопад, надо срочно организовать производство заменителя стекла и делать окна, а лучше разработать метод покраски слюды-стекла и попытаться делать мозаики. И свет, и красивее, и дороже продать можно, все приходы купят. Он открыл пошире щиты, подвинул стол к окну и вытащил первые журналы, бумаги, блокноты. Фонд, почему-то не уничтожил все внутренние записи других приютов, видно решили, что ценностей и секретов в них нет, а уничтожать любые вещи в Системе было не принято, слишком много усилий нужно было для их создания. Вот всё ненужное и использовали по кругу, как только могли. Сказали собрать литературу в библиотеку, кто-то и решил всю ненужную фонду литературу отдать сюда. Заберут отсюда, отдадут в другое место. Сжигать бумаги могли себе позволить только местные, они не знали её ценности, им их просто приносили, тем более большинство, даже не умело читать и любые бумаги были им без надобности. Для Фомы все эти записки, решения, просто дневники событий были очень интересны. Он просто сгорал от любопытства, как хотели решать свои проблемы другие приюты, что делали, что думали? Фома стал перебирать и изучать бумаги. Когда стемнело, он закрыл ставни-щиты, зажёг лучину от камина, подкинул дров и снова принялся изучать записи. Так он и сидел пол ночи, почти без одежды, босиком, перед еле горящей лучиной, изредка подкидывая в камин дрова. Когда закрыл последнюю тетрадь, потушил лучину, подкинул ещё дровину и рухнул на кровать.

Глава 9. Прощание

Проснулся Фома от стука в дверь и сразу ощутил холод, в комнате было холодно. Шкала настроение была на нуле, выносливость меньше половины, а здоровье на три четверти. Он открыл дверь на пороге стоял Стир.

— Завтрак пропустил, комнату не топишь, свет не пускаешь. Ты решил вампиром стать?

Стир подкинул пару дровин в камин, прошёл к окну и убрал ставни, открыв проёмы и пустив свет. Фома пробурчал, что читал пол ночи, проспал. Стир сказал, что ждёт внизу, есть новости и ушёл. Фома оделся и пошёл за ним. Внизу за столом сидели Стир, Петрович и Ксил. Фоме принесли подгоревшую, подогретую кашу. Он нехотя пожевал и отставил чашку. Стир снова пошутил про вампира. Дескать, не нравится Вам кровососам человеческая еда. Фома удивлённо посмотрел на Стира, с чего такое веселье. Стир начал рассказывать.