Инфант

Стены, которые заказчик настойчиво просил выкрасить в голубой, Петров чаще всего исполнял цветом морской волны. Ведь это был его любимый цвет. И даже самое элементарное – потолок, который должен был поражать белоснежной безукоризненностью, впечатлял совсем другим, а именно нежно-бежевой неожиданностью, словно красящим веществом был не акрил, а простая ряженка. И таким образом маляр 4-ого разряда поступал с любым заказом. Слава Богу, клиенты принимая работу, никогда не ругали Петрова за его вольности, потому что несмотря на самовольно выбранные цвета, качество покраски всегда оставалось высочайшего класса. А вот вышестоящему начальству о допущенных неточностях в работе престранного маляра все ж таки время от времени докладывали. И наверное именно поэтому (хотя, кто знает, быть может имелись и иные причины), маляру Петрову дали 5-ый, то есть, высший разряд в его незатейливой, но все-таки творческой профессии, посмертно.

Моцарт

Мрак сгущается над Веной,
Бог на небе глух и нем,
Жадно и самозабвенно
Пишет Моцарт реквием.
Трели ангельской свирели
Слышит Амадей давно,
Сыпь Антонио Сальери
Яд в Бургундское вино.
Есть у Бога оправдание
На каприз судьбы любой:
На душевные страданья,
На физическую боль.
Сколько дней пройдет в ненастье,
В изнурительном труде?
В поисках земного счастья
Бродят боги по воде.
Ходят боги, ищут боги
Отголоски райских дней,

В пенье гениев убогих,

В криках глупых королей.
Пей вино усталый Моцарт,
Mир не сгинет от потерь,
Нет, не сердце в глотке бьется,
Это смерть стучится в дверь…

Толстушка

Толстушкам бодрым посвящаю я свой замысловатый стих!

Я о женщине толстой мечтаю,
Грежу ей наяву и во сне,
Будто мудрую книгу листаю
Складки жира на мощной спине.
Что мне спин изможденных поленья?
Что ввалившихся щек пустота?
Вызывает одно сожаление
Этих призрачных тел нагота.
Шлите к черту посты и диеты,
Не от светлой они головы,
Не гнушайтесь говяжьей котлеты,
И другой калорийной жратвы!
Ешьте все, что желудку угодно,
Голодание граничит с тоской,
Я всю жизнь обнимаю голодных,

Оттого ли и сам стал такой?!

Где ж ты бродишь толстушка младая?
Дай обнять стан немыслимый твой,
Чтоб при этом десница худая
Никогда не сомкнулась с другой…

Родительский дом

«Родительский дом, начало начал, ты в жизни моей последний причал»

(из популярной песни)

Когда стану больным я и старым,
И опорой мне будет клюка,
Позабуду всех женщин и бары,
И гитару забудет рука.
Буду жить от болезни к болезни,
Станет чужд мне сладчайший оргазм,
Но пред тем, как совсем мне исчезнуть,
Я впаду в глубочайший маразм.
Мои злобные нервные дети,
В простоквашу подсыпят мне яд,
Даже если я это замечу,
Все равно буду я виноват.
А когда у них лопнет терпенье,
Наблюдать за моим житием,
Увезут меня на попечение
К злым медсестрам в «родительский дом».

Человек без головы