Инфер 8

Девушка кивнула, тряхнув длинными волосами, обдав меня цветочным запахом и, прижав руки к груди, коротко поклонилась, после чего упругим шагом двинулась к составленным столам. Оторвав взгляд от ее загорелых бедер, я хмыкнул и глянул в другую сторону. Для отрезвления. Не каждый день увидишь почти нагих старух, что с гортанным пением убивали теляпию, умело оглушая жертв боковой стороной тяжелых ножей, а затем счищая чешуя, вспарывая животы и обрубая хвосты. Молодые девушки блюдами подхватывали готовые рыбные тушки и несли их на промывку, а затем к организованной кухне, где уже разогревалась на огне огромная общая сковорода. Из прозрачных бутылок плеснуло масло и по заблестевшей сковороде с яростным шипением скользнула первая выпотрошенная рыба… Ударивший во все стороны запах вызвал жадный всхлип у полусотни собирающихся на бетонной площадке вооруженных гоблинов.

Я беззвучно рассмеялся и опять повел взглядом, осматривая всю эту оплетенную плющом идиллию.

– Да…

– В твоих глазах опять плещется темная водица, Оди… – эти слова произнесла красноволосая, что все это время молча сидела неподалеку, внимательно слушая и что-то напряженно обдумывая. Изредка она поглядывала вверх и, учитывая, что детские головы уже исчезли, их место у окон заняли вооруженные мужчины, готовясь в случае чего дать яростный отпор.

– Возможно…

– А иногда темная водица расходится, и я вижу в твоих глазах стылый лед… Та глупышка спрашивала хороший ли ты человек…

– Я ей ответил.

– И не солгал. Вот только ты забыл добавить, насколько страшный зверь живет в твоей душе…

– У гоблинов нет души, пророчица – рассмеялся я, вспомнив кое-что еще о таких как она – И я не верю в твои силы.

– Но ты назвал меня пророчицей – заметила она, опускаясь напротив меня на поднесенный ящик с сурверской символикой.

– Я не верю в твои силы, пророчица – повторил я – Но я помню те дни, когда было модно клепать таких как ты. Вы вылуплялись из искусственных маток… все такие разноцветные… некоторые с хвостами, другие с почти прозрачной кожей, что не позволяла покинуть затененных помещений… и у всех у вас были какие-то там особые ментальные способности…

– Ты видел? – она сделала нажим на второе слово.

– Видел.

– Ты не лжешь…

– В этом твоя сила?

– Я умею отличать ложь от правды – кивнула она – Эта сила пробудилась, едва мне исполнилось пять лет.

– Херовое же у тебя было детство – рассмеялся я – Жить среди взрослых лжецов… вскоре они научились главному, да? Они просто перестали отвечать на твои вопросы и старались не говорить лжи там, где находилась ты…

– Хуже…

– Хуже?

– Они отправили меня в Колючую Лиану…

– Ты так говоришь, будто я должен понимать…

– Небольшая школа для проблемных и больных с рождения детей. Недоразвитые, ограниченные, слишком непослушные и неуправляемые – все они рано или поздно оказывались в Лиане. Я пробыла там почти двенадцать лет. И благодарна той школе, что расположилась в бывшем спортивном зале какой-то гимназии для слуг. Тот зал вместил наши общие спальни, где никогда не было тихо, классные комнаты и место для игр…

– И выйдя оттуда, ты уже имела при себе главное, верно? Защитника… или даже двух – я повел глазами в сторону и остановил взгляд на двух крепких и мрачных мужчин, что смотрели на меня исподлобья, а руки держали у цветочных клумб в бетонных горшках – Если те имбецилы вздумают достать дробовик или даже жопную чесалку…

Красноволосая улыбнулась и качнула головой:

– Ни один из троих моих мужей не совершит глупости, Оди. Они послушны моей воле. Я горжусь ими.

– Ага – кивнул я – Я вот тоже всегда гордился послушными бабам мужиками…

– Ты лжешь… нет… ты открыто насмехаешься… считаешь, что мужчины должны быть во главе?

– Считаю, что ты заговариваешь мне зубы, пока ваши бойцы запоздало прячут детей и женщин в дальние убежища, а остальные занимают позиции для боя. Заодно ты пытаешься понять будем ли мы вас убивать сразу после ужина, и пора ли уже сыпать яд в жареные рыбьи животы… Так? – наклонившись вперед, я заглянул в застывшие глаза красноволосой дуры, что привычно считала себя умной.

– Мы…

– Ну?

– Я… тут нечего стыдиться. Да, все так как ты сказал. Бойцы готовятся, женщины и дети уходят в убежища, старики занимают позиции в ведущих к ним коридорах. Но яда нет. Мы мирные люди в плохом месте. Умеешь защищаться, но никогда не станем нападать. Все чего я хотела – поговорить с тобой и понять можно ли верить твоим успокаивающим словам. Что в этом плохого?

– В этом слабость таких как ты – пояснил я, откидываясь обратно на скамью – Ты слаба. И остальных делаешь слабаками.

– Ты не лжешь… – произнесла она – Поясни…

– Ты веришь, что умеешь различать ложь и правду.

– Я знаю, а не верю. Проверено годами.

– Да ну? – криво усмехнулся я – На самом деле я наследный принц Восточных Песков и мне подвластна армия пустынных джиннов…

– Ха! – воскликнула она, резко выпрямляясь – Ты… постой… – опять подавшись вперед, она попыталась глубже заглянуть мне в глаза, и я спокойно выдержал ее пронизывающий взор – Ты… ты говоришь правду…

– Ты тупая дура – рассмеялся я – И ты слаба.